Читать книгу - "Создатели - Эдуард Катлас"

В конце концов, Каллиграф все-таки начал говорить. Хотя сказал он совсем не то, что собирался вначале:

– На тыльной стороне твоей кисти есть клеймо. Не такое как у меня. Ученическое. Посмотри.

Лекс послушно взглянул на тыльный конец древка. На нем выпукло выделялся обычный квадрат, а внутри него, точно посередине, маленький кружок – почти точка.

– Можешь использовать. Твои творения будут слабы, но они будут оживать. Это, так сказать, гостевой вариант. Кто-то решил меня посетить. Враг, я думаю. Скоро мы его увидим, и я буду сражаться. Ты, конечно, можешь сбежать, но я не думаю, что ты сбежишь. Хотя бы потому, что по твоему следу он придет и за тобой, если победит.

– Он может победить? – нейтральным голосом спросил Лекс. Он гостя почти не чувствовал, но хозяин то мира должен был хорошо представлять, насколько силен вторгшийся к нему. Каллиграф пожал плечами:

– Сила здесь мало что значит, если ты не умеешь ее использовать. То, что он нападает не на новичка, говорит, по крайней мере, об его самоуверенности. Насколько она оправдана – мы скоро увидим. Пробуй, поднимай своего воина. Лекс кивнул, перевернул кисть и со всей силы ударил рукоятью в песок.

На базальтом основании, в том месте, куда пришелся удар, загорелось красное клеймо – простой маленький кружок, обрамленный квадратом.

Его воин, воин Лекса встал из песка. Он все равно был похож на китайскую терракотовую скульптуру, потому что даже его одежда имела вид и консистенцию песка. Но он был живой. Невозмутимый – это да, но живой.

Воин сделал лишь один шаг вперед, и присел, встав на одно колено и обозревая окрестности. И не мешая, при этом, смотреть вперед своим хозяевам. Каллиграф кивнул.

– Главное, не высовывайся вперед, – сказал он. – Хуже всего, если ты будешь путаться у меня под ногами и помешаешь мне победить.

Лекс кивнул, и Каллиграф, убедившись, что мальчик все понял, зашагал по песку вперед, навстречу новому гостю.

* * *

Проблема Лекса сейчас состояла в том, что он ничего не мог создать в этом мире, не подчинившись его законам. Для этого он был слишком слаб. А по законам этого мира он должен был рисовать иероглифы на песке – и, похоже, это был единственный путь для защиты.

Только вот Лекс пока что не знал почти ни одного иероглифа. Ангелы к этой теме точно не подходили. Оставались всего лишь два иероглифа. Воин. Единорог.

Второй воин был точной копией первого. Мистер невозмутимость. Он даже вперед шагнул точно также как и первый. Шагнул и опустился на одно колено, присоединившись к первому.

Третий стал яростью. Берсерком. Безудержный гунн, творение того же Китая, сумевшее докатиться до Европы. Как только он встал из песка, то сразу же раскинул в стороны руки, в каждой по короткой секире, и хрипло закричал. Низкий гул пронесся над песком, и даже первые два воина чуть вздрогнули и обернулись, чтобы убедиться, что опасность направлена не в их сторону.

Каллиграф чуть сбился с ритмичной поступи, которой он шел в сторону врага, и тоже обернулся.

Лекс лишь заметил его легкий кивок, но лицо учителя не выразило ничего – что касается невозмутимости, учитель мог дать несколько уроков даже первым двум воинам Лекса.

Мальчик взглянул в сторону отходящего все дальше учителя, но тут же фокус его взгляда сменился. Там, у самого горизонта, что-то творилось. Более всего вторжение походило на черную грозовую тучу, висящую низко-низко над землей, буквально стелющуюся над песком. Казалось, что молнии должны беспрерывно бить прямо сквозь песок в базальт, и должны быть совсем короткими – от тучи до базальта, несколько метров.

И это что-то надвигалось. От горизонта, в сторону центра мира. В сторону Каллиграфа, идущего навстречу. В сторону Лекса.

Гунн тоже увидел надвигающуюся угрозу и зарычал, на этой раз негромко, как зверь, готовящийся к атаке. Бросился вперед, одним махом перепрыгнув через двух бесстрастных. Пробежал после этого еще несколько шагов, но потом неуверенно замедлился и остановился. Оглянулся назад, но посмотрел не на своего создателя, а на собратьев. Всем своим видом ожидая того, что они последуют за ним.

Один из двоих коротко и бесстрастно качнул головой – рано. Как ни странно, на гунна это подействовало. Он тоже сел, скрестив ноги. Повернул лицо к далекому врагу, снова зарычал, зашевелился, но стоило ему лишь слегка повернуть голову в сторону неподвижно сидящих за ним собратьев, и он остановился. Замер, как и они.

Плечи гунна заметно расслабились, руки с секирами легли на песок и успокоились на нем в полной неподвижности. Он перешел от своего взбешенного состояния к его полной противоположности. Похоже, созданный Лексом гунн мог существовать только в крайних точках.

Лекс начертил на песке еще один иероглиф и ударил печатью, поднимая из базальта белого единорога. Тот всхрапнул, покосившись черным глазом сначала на тьму на горизонте, затем на создателя. Этот предпочел бы ускакать прочь, но тоже успокоился, опустив голову в поиске несуществующего в этой пустыне корма. И лишь поглядывая в ту сторону, где начинали разворачиваться основные события.

Так что все они – создатель, три его воина и единорог замерли, наблюдая, как Каллиграф сходится с незваным гостем.

С неба, со стороны низкой надвигающейся тучи, в сторону хозяина пустыни потянулась молния. Потянулась, сверкнула в быстро темнеющем небе, но не добралась до учителя, бессильно ударив в песок в полусотне метров. Вслед за ней ударили еще, на этот раз сразу две. Эти продвинулись чуть дальше, но все равно не достигли китайца.

Каллиграф остановился и что-то начертил на песке. Ударил рукоятью кисти вниз.

Через всю пустыню, пересекая ее наискосок, начинаясь у горизонта слева и уходя куда-то вправо при приближении к Каллиграфу, и дальше, вправо мимо учителя и мимо Лекса с его маленькой армией, выросли железные прутья. Не решетка, а лишь двухметровые прутья, стоящие через каждый десяток метров. Громоотводы.

Следующие несколько молний бессильно ударили в новую защиту и исчезли. А Лекс задумался, какой иероглиф мог означать громоотвод. Полезный иероглиф, как оказалось

Бесполезные молнии сразу затихли. Тот, кто вторгся в мир пустыни, явно не собирался тратить свои силы понапрасну.

Туча надвинулась еще ближе, нависнув уже почти над Каллиграфом, разделяя его мир надвое – на светлую и темную половину. Он обернулся, лишь повернулся туловищем, не двигая ногами, и нарисовал сзади себя на песке короткий символ. Поставил печать.

За спиной у Лекса, где-то прямо над домом Каллиграфа, засиял огненный шар. Еще одно солнце, но в этот раз висящее низко, так, что его ослепительный свет словно подныривал под тучи и освещал то, что они пытались скрыть.

И эти рассеивающие мглу лучи выхватили из глубины надвинувшейся до предела тьмы молчаливое воинство, целую армию, бесшумно идущую в сторону Каллиграфа. Огромную армию, на взгляд мальчика.