Читать книгу - "Белое пламя - Анна Тьма"

– Открой.

Зверь глядел на перепуганного до смерти Генри из глаз этого ужасного человека. В тот миг вор понял, что он хочет рассказать все этому красивому юному… не человеку. Генри больше не мог выносить пылающий в этих глазах огонь нижнего мира…

Через некоторое время Ален оторвал свой взгляд от лица вора и отошел, потирая пульсирующие болью виски.

– Отпусти его, Арэн, – спокойно сказал юноша. – Хотя, если хочешь, можешь сломать ему шею, он достаточно дел натворил.

– Так что с мечами? – спросил эльф.

– Воришка – не первые руки в этой цепочке. Он нашел мечи среди груза перебитого каравана.

Арэн бросил бесчувственное тело на пол и брезгливо отряхнулся.

Идя по темным улицам Исгарда, друзья горячо спорили о завтрашних покупках. Предстояло купить оружие: мечи, арбалеты, луки и стрелы.

Еще Ален думал о шубке и украшениях для Василисы и игрушках для Яночки.

Переступив порог корчмы, командоры переглянулись.

– Пропьем пару сотен золотых? – предложил эльф.

Маг попытался припомнить вчерашний вечер.

– Не, я пас. Мы ж опять чего-нибудь натворим…

Раскатистый смех был ему ответом.

В отличие от вчерашнего вечера сегодня стол друзей не ломился от яств и вин. Обычный ужин и кувшин светлого эля вполне удовлетворили их запросы.

– Скучно, – пожаловался маг, откинувшись на спинку стула с кружкой эля в руках.

– Что скучно? – лениво поинтересовался эльф, тоже откинувшись на стуле.

– Просто скучно. – Ален помолчал, сделав глоток эля. – Нет блеска меча, на острие которого висит жизнь, нет чувства опасности, кровь не кипит в жилах… Спокойная, серая жизнь. Скучно.

Стрелок задумчиво догрыз яблоко и бросил огрызок на тарелку.

– Что-то я тоже заскучал.

Задумчивость медленно сменилась азартом.

– Ночь в большом городе, волшебник, – хищно сказал эльф. – Ночь – время мрази в большом городе. Время охоты.

Синие глаза загорелись недобрым желтоватым светом.

Друзья переглянулись, и одинаково злые усмешки исказили лица обоих. Они поднялись и покинули постоялый двор. На выходе друзья столкнулись с высоким, разряженным, как франт, и не слишком вежливым парнем. Не пожелав уступить дорогу, он пропихнулся мимо, сильно толкнув Алена плечом. Тот сощурился и, схватив парня за ворот, выбросил на улицу.

– Ты что, обалдел?! – заорал парень, стараясь подняться на ноги. – Жить надоело?!

Ален пинком отправил его обратно на землю. Тяжелые ботинки с окованной сталью подошвой хорошо делали свое дело.

– Ты что творишь? Да ты знаешь, кто я?!

– Знаю, – ответил Ален. – Ты – урод, не уступивший мне дорогу. – Жестокий пинок. – А еще ты – сын хозяина постоялого двора. Вячеслав.

В этот раз пинок под ребра был таким сильным, что парня подкинуло на полметра в воздух. Закашлявшись, Вячеслав откатился от волшебника подальше. Пламенный шагнул к нему, поднял за шиворот и припечатал к стене сарая. Со зловещим звоном клинок выскользнул из ножен.

– Ты что? – заорал перепуганный парень. – Ты что делаешь? Что я тебе такого сделал?!

– Не извинился, – ледяным тоном сказал Ален, прилаживая меч к левому плечу парня.

– Я прошу прощения! – в диком ужасе закричал Вячеслав.

– Поздно, – ответил командор. И продолжил, как будто про себя: – Всех вас, тварей, учить приходится. Сами догадаться стать людьми неспособны. Tierotiva!

При последнем слове маг нажал на внезапно разогревшийся меч. Парень дико закричал и забился. Кожа вокруг меча пузырилась и шипела, вонь паленого мяса ударила в нос. Выдернув меч, Ален отпустил парня и отступил на шаг. Вячеслав упал ему под ноги бесформенной, хнычущей кучей дорогого тряпья. На плече у сына хозяина постоялого двора осталось выжженное заклятие.

– Вот и все. – Улыбка тронула губы командора, глаза же остались непроницаемыми. – Теперь хорошо подумай, прежде чем совершить очередную пакость.

Ален подошел к поджидающему у ворот лучнику.

– Развлекся? – спросил тот.

– Немного, – ответил Ален.

Друзья растворились в ночи. Сегодня мрази, что промышляет по ночам в Исгарде, придется несладко. Живыми уйдут немногие…

Огромный къяр легко управлялся с двумя дюжинами лошадей, позволив друзьям вольготно расположиться на повозке с оружием. Маг дремал, перебирая в голове события прошлой ночи, а эльф правил, насвистывая веселую портовую песенку.

В отличие от мага, прихватившего только мешок подарков Василисе, сестре и матери, лучник взял с собой пару бочонков отменного вина.

Когда доехали до развилки, эльф немилосердно пнул мага чуть выше ботинка. И едва успел увернуться от летящего в лицо кулака.

– Орочья рожа, – привычно выругался волшебник.

– Псих, – беззлобно ответил эльф. – «Серую тропу» пора вызывать.

– Ты с дуба рухнул? – Ален даже подпрыгнул. – Нас с тобой я еще протащу, ну может, даже телегу, но табун лошадей!..

– Ты собрался добираться до дома неделю? – хмуро поинтересовался лучник, порядком приуменьшив расстояние от Исгарда до Золотой Дубравы.

«Я могу провести их за тобой», – почувствовал Ален импульс от къяра. Маг поглядел на стоящего у телеги огромного черного коня с серебристой гривой.

– А у тебя сил хватит? – вслух спросил он.

«Я сильнейший из къяров!» – яростно вскинулся конь.

– Не сомневаюсь. Ладно, давай попробуем.

«Только покажи мне путь, высший».

Маг подождал, пока огромный къяр построит лошадей в должный порядок.

В сером Ничто къяр потерял очертания, превратившись в серый туман с сетью серебряных жил, опутавший лошадей. Тонкие ниточки серебра протянулись от туманного къяра к голове каждой лошади. Маг же был тенью, пронизанной жилами живого Белого Пламени, а эльф – ярким проблеском бело-изумрудного света.

Каждый поток тени, которую Ален представлял собой в Ничто, пронизывала дрожь невыносимой боли. Протащить через Ничто самого себя он мог легко, но сейчас слишком много материи требовало его внимания и силы. Самыми тяжелыми среди всего «груза» оказались мечи. Знак на плече раскаленным металлом растекся по телу, высасывая из волшебника жизнь.

«Час, – упрямо повторял Ален самому себя, хотя здесь не было понятия времени. – Мне нужен только час».

Серое Ничто постепенно меняло свои очертания. Тусклый проблеск пламени был тем маяком, на который ориентировался маг.

Темная, с белыми жилами тень сменила свои очертания, плавно переходя в положение готовности к переходу. Жгучая боль достигла высшей точки…