Читать книгу - "Истребитель «Родина» - Евгений Прошкин"

– Ну вот и дождались.

Кажется, так. Что-то в этом духе.

– Хорошо, – кивнул адвокат. – Если бы вас не было и сегодня, завтра я бы сам с вами связался. Да вы отойдите от люстры, она не упадет. – Мейстер звучно щелкнул пальцами. – Минут пять мы записали, этого достаточно. Смонтирую что-нибудь интересное. А микрофоны не работают уже неделю. Я богатый, но жадный, охранная система у меня старая. Однако, – он взялся за живот, – мы могли бы начать беседу чуть теплее. Садитесь, Андрей, не стойте.

Волков оторвал взгляд от крюка в потолке и недоуменно посмотрел на адвоката.

– И объясните, почему вы не явились вчера, – добавил Мейстер.

– Лишний день жизни для вас ничего не значит? – спросил Андрей, опускаясь в кресло.

– Не говорите глупости.

– Вы отключили камеры? Зачем?

– Я действительно отключил камеры, – произнес Иван Адольфович, – а других средств наблюдения здесь нет. То, что вы сказали, – хорошо. Хотя и больно. – Он вновь ощупал живот.

– Это только начало.

– Андрей, прекрати. Нас не слышат и не видят. Ты явился за адресом, и…

– Я пришел за правдой.

– За правдой? – переспросил Мейстер. – Ой, как же похабно это звучит!

– Паром «Данциг», – напомнил Андрей. – Я не смог бы уничтожить его самостоятельно.

– Паром?.. Ах, паро-ом! – адвокат отчего-то развеселился. – Нет, не смог бы. В одиночку ты бы и лодку надувную не потопил. О-о-о… – Иван Адольфович помрачнел, так же неожиданно. – Все гораздо хуже, да? Слишком глубоко тебя погрузили. А ведь я им говорил. Тот, кто сомневается, всегда оказывается прав.

– Еще раз, и по-русски.

– Теперь я даже не знаю… – Мейстер посмотрел на Андрея не то с ужасом, не то с любопытством. – Не знаю, как с тобой общаться. Если по-русски, то… вряд ли в этом есть смысл. Но гибель парома тебя интересовать не должна. Только адрес.

– Того человека, вашего родственника из ФСБ? Твоего, – оговорился Андрей. Раз уж адвокат перешел на «ты», ему это было тем более позволительно. – Твоего родственника, – повторил он.

– На Земле у меня нет родственников, – сказал Мейстер. Голос его не то чтобы изменился, но зазвучал как-то по-новому. Трудно было представить, что минуту назад этот человек валялся на полу и гундосил про пустой банковский счет. Впрочем… нет. Не человек. – Мы тратим время, – бросил адвокат. – Запоминай адрес.

– И кто там живет?

– Никто. Адрес сетевой. Наберешь и увидишь страницу с кодом инициации. Всё. Остальное тебя волновать не должно. Страница закроется сама, не думай об этом.

– О странице в Сети? Я и не собирался.

– Не только о ней. Вообще обо всем, что тебя тревожит. Не думай. Не отвлекайся. У тебя слишком много дел. – Иван Адольфович добрел до холодильника и достал из морозилки пакет со льдом. Приложил к животу, поморщился, затем, словно что-то вспомнив, усмехнулся и кинул лед на стол. – Миссия действует очень осторожно. Ее как будто и нет. То, что нужно Колыбели, Миссия попытается сделать твоими руками. Мы учли все возможные сценарии. Этот как раз твой. Те, кто тебе помогал, уйдут, иначе нельзя. Ксене достаточно просканировать память кого-нибудь из нас… А твои мозги ковырять бесполезно, для этого тебя и готовили.

Андрей приложил ладонь ко лбу.

– Кто – «вы»?.. – спросил он с закрытыми глазами.

– Какое это имеет значение? – отмахнулся Иван Адольфович. – Сейчас я скажу тебе адрес, там ты узнаешь все, что необходимо. Слушай внимательно.

Больше из того дня Андрей не помнил ничего. Теперь он сообразил, что в адресе содержался фрагмент кода и что просыпаться он начал уже тогда, в квартире Ивана Адольфовича. Но окончательно он это осознал лишь после инициации. Теперь ему многое стало ясно, в частности, что означает фраза «те, кто тебе помогал, уйдут». Они ушли – бывший адвокат Мейстер, бывшая жена Лена и другие… существа.

Андрей подумал о том, что агент, называвший себя Иваном Адольфовичем Мейстером, мог произнести адрес, ничего не спрашивая и не объясняя. Он мог бы начать инициацию сразу и принудительно, не дожидаясь удара тяжелым ботинком. Но видимо, за время, проведенное на Земле, он сделался немножко человеком.

И еще об одном подумал Андрей: если бы ни Война, он стал бы примером грандиозного эксперимента по слиянию цивилизаций. Тело, память и кровь, принадлежащие трем разным расам, – что может быть любопытней?

Но если бы ни Война… кто посмел бы так искорежить его жизнь?

* * *

– …будешь?

– Что?

– Курить будешь? – Серый протянул ему пачку сигарет.

– Не курю.

– У вас там вообще?..

– Да. Вообще не курят. У нас там, – добавил Андрей с сарказмом.

– Зато и пожаров, наверно, меньше. А по-русски ты говоришь чисто, – заметил он.

– В данный момент я других языков не знаю. Ну немножко английский: «как пройти в библиотеку» и «холли шит». Только самое необходимое.

– Так чем же ты от нас отличаешься? Если этих симбионтов в тебя заселили гады, а в остальном…

– Ничем не отличаюсь, – подтвердил Андрей. – Даже для себя самого. В этом и смысл.

– Так может сказать любой.

– В этом смысл, – спокойно повторил он. – Трудно выдавать себя за человека, если у тебя шесть крыльев или хер на лбу.

– Крыльев не видно. – Владимир стряхнул пепел в угол и невзначай двинул ногой. Автомат под сидением глухо брякнул. – Этот майор, который устроил нам встречу, он о тебе знал?

– Нет.

– Но догадывался?

– Он просто надеялся, что у гадов есть враги. Очень надеялся, поскольку больше вам надеяться не на что.

– Ну-ну, – с иронией произнес Владимир.

– Над Землей висит один-единственный корабль, даже не военный. Называется он «Колыбель», если тебе интересно. И он может устроить здесь большую могилу. Будет облетать планету и жечь потихоньку, а вам его и сбить-то нечем.

– А ты собьешь?

Андрей усмехнулся:

– Тоже вряд ли.

– Тогда зачем ты нам нужен?

– Вопрос стоит иначе: зачем мне нужен ты и твоя банда. – Он помедлил. – Коля Канунников порой очаровывает своей мудростью. Но это не его заслуга. Жизнь научила. Так вот, почему Госбез вас еще не накрыл? Потому, Серый, что некоторые люди смотрят чуть дальше и не перестают верить. Хотя бы в чудо.

– На чудо ты совсем не похож, – мотнул головой Владимир. – Я собрал отряд не из пустых иллюзий, мы занимаемся реальным делом. Оно маленькое, очень маленькое, но только так мы можем жить.