Читать книгу - "Черный Янгар - Карина Демина"

Ложе, укрытое драгоценными мехами лунных лисиц, было огромно. И возвышался над ним балдахин из аммарского бархата, золотой нитью расшитый. Рассыпались атласные подушки, упали на пол, на дорогие ковры.

И раб, повинуясь ленивому жесту, поспешил собрать их.

Вилхо был богат.

И скуп.

Раб подал стеклянный кубок, наполненный разбавленным вином. Слабый желудок Вилхо не принимал иного напитка. И печень его, которая вздулась, поднялась бугром, не всякую пищу выносила. К здоровью своему, с детства слабому, Вилхо Кольцедаритель относился весьма бережно.

Рабы помогли подняться, проводили в ванную комнату, опустили ленивое, рыхлое тело в горячую воду, куда уже добавили черный восточный бальзам. И Вилхо, смежив веки, позволил себя мыть. Сильные руки растирали нежное тело, массировали бережно, возвращая жизненные токи. И Вилхо чувствовал, как прибавляется сил. Все же нынешний день обещал быть тяжелым. Впрочем, все его дни были тяжелы.

Ему поднесли козье молоко, смешанное с соком сельдерея.

И вареную печень миноги.

Кашу из дикого злака, приправленную медом.

Три перепелиных яйца.

И кубок сладкого сбитня.

А еще крошечные безвкусные булочки с начинкой из трав. Их восточный лекарь, один из семи, живших при дворе, каждое утро выпекал самолично.

После завтрака Вилхо сменили рубаху. Свежая, из батиста, с вышивкой по воротнику, она была тонка. Поверх накинули нижнюю атласную, с длинными узкими рукавами. И еще одну, которая спускалась до колен. Подали шальвары. А домашние туфли пришлось сменить на другие – ноги опять опухли. И Вилхо нахмурил брови, выражая недовольство: разве не говорил он, что ступни требуется растирать с особым тщанием? И, спеша исправиться, рабыни массировали их – белые, мягкие, лишенные чувствительности.

Каждый палец разминали бережно.

Вилхо вздохнул: тяжело. И часу не пройдет, как вновь опухнут ноги, а в теле появится предательская ломота. И колени набрякнут, заколет в груди…

– Взгляните, господин, – поднесли зеркало, массивное, в серебряной оправе. Оно было столь тяжело, что четверо молодых рабов с трудом удерживали его. – Вы чудесно выглядите.

Старый слуга, который помнил Вилхо еще ребенком, поспешно смахнул со стекла невидимую пылинку.

Чудесно? Вилхо поморщился, сегодня он не был настроен на лесть. И что бы ни говорили, прекрасно сознавал, каков он есть.

Невысокий, уже с рождения измученный болезнями, которые сменяли друг друга, Вилхо всегда был склонен к полноте. Но под роскошным халатом не видно, сколь узки его плечи, а грудь велика и по-женски припухла. Скрыт тканью мягкий в складках живот и слабые руки, которые не способны удерживать оружие.

И не надо, есть те, кто удержат его за Вилхо.

Лицо его округло. И щеки пухлы, а рот мал. Да и нос невелик. Само личико детское какое-то, капризное. И Вилхо всерьез раздумывает, не примерить ли маску. Он слышал, что за морем есть земля, где повелители скрывают лица от народа, чтобы взгляды презренных не оскорбили тех, в ком течет кровь богов.

Хорошая мысль, дельная. И надо бы ее обдумать как-нибудь на досуге. Вилхо и думал, вынося щекотные прикосновения кистей к лицу. Краска холодила кожу, но к вечеру холод пройдет, а кожа покроется россыпью красных пятен.

Двое слуг подняли его с кресла, помогли перебраться в паланкин. Несли бережно, но Вилхо все же ощущал покачивание, которое вызывало приступы тошноты. Оттого и редко покидал он дворец – весьма утомительны были поездки.

– Что слышно? – спросил Вилхо, отняв от носа платок, пропитанный душистыми маслами. Ароматы их позволяли унять тошноту.

И Советники, облепившие паланкин, словно цыплята курицу, заговорили наперебой:

Янгхаар Каапо одержал новую победу, сжег три деревни Ину.

И захватил в плен старшего сына Олли, который, верно, уже мертв.