Читать книгу - "Дракон - не подарок - Светлана Суббота"

Рассказывать скандальной даме про Криспиана я не собиралась. Поэтому ответила коротко и туманно. Дескать, да, знаю обоих парней по будущему участию в рейдах. Криспиан - капитан команды игры в марахон. Все.

- А ты тоже в Дрейки пойдешь? - вдруг спросил чубатый, когда мы подходили к женскому корпусу. После встречи со старшекурсниками он больше не пыхтел и не жаловался, вел себя тихо и задумчиво. Видимо, мои знакомства произвели впечатление и на него.

- Я? Не уверена, - пробормотала я, ногой придерживая тяжелую дверь. - Сначала хочу с учебой разобраться.

И не вылететь из академии - добавила мысленно. Джилиан был не из тех, кто легко сдается, поэтому учиться я буду крайне вдумчиво и старательно.

Я ждала очередного едкого замечания Мартэлы, например, о папе-преподавателе и о том, что бояться мне нечего. Помогут, простят, поддержат и подскажут по блату. Но блондинка только угукнула и протиснулась за мной в приоткрытую створку. После череды встреч с моими "кавалерами" что-то крутилось в ее голове, взвешивая и переосмысливая полученную информацию.

На входе нас допросила и тщательно рассмотрела пожилая дэса, исполняющая роль вахтера. К моему удивлению, чубатого она пропустила, лишь напомнила, чтобы не задерживался. "Отнес что надо и на выход".

Журналистка было шагнула к широкой лестнице на второй этаж, откуда несся девичий гвалт и смех, но я отрицательно покачала головой и повела всех дальше по коридору.

- Особенное место? - осторожно спросила Мартэла.

- Уникальное, - подтвердила я.

- Тихое, чтобы никто не мешал тебе заниматься своими делами?

- Н-да, насчет "дел" - в точку!

- Хм, Кати, я настаиваю на активном участии.

- Как я могу отказать новой подруге!

С трудом повернув ключ в проржавевшем замке, я едва не уронила свою стопку книг, но успела прислонить ее к косяку. Выдохнув, широко улыбнулась и торжественно распахнула дверь, пропуская Мартэлу.

Которая тут же чуть не получила обратным ходом створки по лбу. Старые пружины решили не сдаваться захватчикам и попытались с силой закрыть комнату. Пришлось всем растопыривать локти и удерживать дверь, помогая протиснуться друг другу.

- Это что? - полуобморочно спросила журналистка, окидывая взглядом сумрачное помещение, чья дальняя стена полностью терялась в темноте. Зато по обеим сторонам от входа тянулись уже принесенные хозяйственниками шкафы, кровати, стулья. И на тумбочках высились две стопки из постельного белья, полотенец и ученической формы.

- Особенное, чтоб его, место, - призналась я и радостно добавила, - теперь нас двое, и вся уборка будет на двоих, при твоем активном участии, как и хотела.  А еще здесь тихо.

- И страшно, - внес свои пять копеек чубатый, - кажется, сейчас на нас кто-нибудь бросится и растерзает. Пойду-ка я обратно. Милые дэсы, я горжусь знакомством с вами, вы такие храбрые и трудолюбивые. Надеюсь, завтра у вас будут силы прийти на занятия.

Ах, жук. Решил смыться, увидев завалы мебели. Но кто тебя отпустит, дружок, учитывая некоторые странности, которые я заметила в библиотеке.

- Стоять, - рявкнула я.

Многие девушки стесняются дать волю голосу. В моей прежней жизни, когда на третьем курсе моделировали задержание, большинство одногруппниц отдавали приказы, пища, словно придавленные кастрюлей мыши.

Да и некоторые парни скорее упрашивали, чем командовали. Типа, народ, да будьте же людьми, смирна! Вместо четкого исполнения приказа вся группа едва двигалась, фыркая и тихо обсуждая оратора.

Старлей, отвечающий за строевую подготовку, послушал-послушал и в итоге вывел нас на пустырь. Там вытаскивал из строя по одному, назначал временным командиром и шептал приказы едва слышно, почти в ухо. Тот, не сходя с места, должен был управлять остальной группой. То есть физическое воздействие не прокатывало, бегать и давать пинков галдящими баранам, в которых мгновенно превращались остальные, было запрещено. Только голос. Только харизма командира. И так все по очереди.

Мне старлей запретил даже жестикуляцию, заявив, что все эти "клацанья зубами и пальцем по горлу" информативности и полезности уроку не приносят. И зря. Однокашники намного быстрее после этого соображали.

Несколько выходных мы возвращались домой затемно. Злые, рычащие и до смерти ненавидящие строевуху, но у большинства вдруг, сквозь бешенство, начал прорезаться командирский голос.

- Не сметь! - продолжила я, когда чубатый от неожиданности присел и чуть не выронил книги. - Отставить побег, студент! Здесь, - я широким жестом обвела помещение, - темно и страшно! Мартэла, ты боишься?

- Не то слово. Чуть не сбежала, - искренне поддержала меня журналистка. Умница.

- Мы, то есть слабые девы, в опасности, - проникновенно продолжила я, отступая назад и, на всякий случай, припирая собой закрытую дверь. - Мы нуждаемся в твоей помощи, дракон. Как, кстати, тебя зовут?

- Э, - чубатый с тоской посмотрел за мою спину. - Чадсон. Томмерсон Чадсон.

- Теперь мы и имя твое знаем, герой. В следующий раз расскажем уважаемой дэсе Кайраге, как ты нам помогал и вообще достойно себя вел.

Почему-то он не сильно воодушевился, а даже повздыхал. Затем осторожно сгрузил книги на ближайшую тумбочку, встряхнул припыленными рукавами и обреченно спросил:

- Ладно, все понял. Что надо делать?

- Самое ответственное, конечно, - с облегчением ответила я. - Будешь мебель перетаскивать. Шкафы вроде нормально поставили, а вот кровати и комоды надо поближе к окнам, сейчас я их открою.

И работа закипела. Сначала, правда, журналистка отнекивалась, что никогда в жизни не держала в руках веник. Но после детального инструктирования, к моему удивлению, больше не капризничала. Работала неуклюже, но старательно. И только когда к нам присоединилась Вайалет, разохавшаяся, что "сама все доделает", Мартэла присела на стул.

Ее сложная, в локонах и косах прическа, порядком растрепалась. Под мышками темнели круги. Блондинка с интересом рассматривала огромные водянки на ладонях и... не жаловалась. Ни словом. Ни звуком. Ни взглядом.