Читать книгу - "Джокер - Феликс Разумовский"

Ночью Оксана спала плохо. Любая поза оказывалась неудобной,простыня норовила собраться складками и жгутами, а в голову лезли сплошьтёмные, беспокоящие мысли. О пресловутом управлении «Z», о пещёрских болотах ио том, а не опаснее ли этих самых болот будут подковёрные интриги начальства…Оксана ворочалась, занималась аутотренингом, вздыхала, шугала ни в чём неповинного Тишку, вставала глотнуть воды, дважды включала телевизор, работавшийот спутниковой тарелки… И с тихим ужасом косилась на стрелки часов,подползавшие всё ближе ко времени непременной побудки.

Её сморило, когда было уже совсем светло, — калачиком вкресле перед экраном, вполголоса (чтобы не потревожить соседей) бубнившимо тайнах экстрасенсорики. Быть может, эта-то передача и навеяла Оксане весьмастранный сон, которому по её личному опыту вроде неоткуда было взяться. Онаувидела себя в бане — маленькой, тесной, едва освещённой и очень жарконатопленной. И перед ней, доверчиво зажмурившись, в чём мама родила лежал напалке Олег Краев. И в её власти было остановить, выкорчевать, вышвырнутьсгусток чужеродной тьмы, поселившийся у него в голове. Звенящая сила стекаласьк ней со всех сторон — из высей небесных, из каменных земных жил, из текучихвод, из лесной зелени, из огненного банного жара. Стекалась и наполняланеоборимой мощью древние заклятия, которые она истово произносила… Она? Или,может, её отражение, обитавшее в некоем мистическом зазеркалье?..

Будильник, пронзительно заоравший ровно в восемь часов, недал ей досмотреть, чем же кончилось дело.

Ещё несколько мгновений она явственно обоняла запах мази,пузырившейся в глиняном горшке, и радовалась её вони, как радуются горечи спасительноголекарства… Потом зазеркалье выпустило её из объятий, и сновидческая реальностьпомеркла, уступив место звукам и краскам нового дня.

— Во сны начали сниться, — прихлопнув будильник,вслух проговорила Оксана. И посмотрела себе под ноги, словно желая прямо сквозьпол и первый этаж увидеть геомагнитную аномалию, вроде бы способную объяснитьподобные сны.

От сидения в кресле колени одеревенели и затекли. Морщась,Оксана осторожно размяла суставы, поднялась, потрепала по ушам Тихона,растянувшегося во всю длину на хозяйской кровати, и направилась в душ.

Она и не подозревала, насколько прекрасна была в этимгновения…

«А ведь Олегу, тьфу, тьфу, тьфу, вроде действительнополегчало, — думала она, вертясь под холодноватыми струями. — Как этоон третьего дня но телефону сказал? Живой, мол. Благодаря тебе… Значит, непропала даром монетка, бомж-кудесник не кинул, не обманул…»

Несмотря на то, что практически бессонная ночь поселила взатылке и висках противную тяжесть, ей впервые за очень долгое время хотелось веселитьсяи петь. А вот на службу настраиваться — не хотелось совсем.

Однако, что поделаешь, точно в девять ноль-ноль, как ипредупреждал Максим Максимович, ей позвонили на сотовый.

— Стажёр Варенец?[79] — осведомилсямужской голос. — Выдвигайтесь из укрытия и держите курс на север. Местовстречи через семьсот тридцать метров, ориентир — вывеска «Баня». С намисвяжутся, связь по паролю. Пароль: «Говорят, грачи уже прилетели?» Отзыв: «Да,уже прилетели, но пока не все». Поняли? Повторите. Очень хорошо. Пока всё,отбой.

Голос был тихий, до невозможности осторожный… и отчётливопротивный.

— Есть, — отключилась Варенцова. Хмуро задраилабронированную дверь и вышла из гостиницы на центральную площадь.

«Ага, вот вам и аномальная энергетика. Вот откудабеспокойные ночи и странные сны…»

Над землёй густо плавало белое молоко. Да-а, Стивен Кингявно знал, что творил, напуская в одной из своих книг на Америку непроглядныйтуман. Мгла, подсвеченная косым утренним солнцем, кутала здания, лавки и кусты,сообщая привычным предметам ауру таинственной непростоты. Оксана огляделась.Видно было едва на десять шагов, дальше всё тонуло во влажной колеблющейсякисее. Сон, вроде бы отступивший за грань дневного сознания, властно толкнулсяв реальность. А что, если там, за пеленой, вступало в свои права то самоезазеркалье? И, обогнув угол гостиницы, шагнёшь не на главную площадь райцентраПещёрка, а прямо в…