Читать книгу - "Наш темный дуэт - Виктория Шваб"

ТеоМногоДел: Да, печально. Но при чем тут Пожиратели Сердец?

Суука: С каких пор мы называем их Пожирателями Сердец?

ЛиамЗаМной: С тех пор, как они начали пожирать сердца, прикинь?

Кейт по-прежнему не желала ни с кем сближаться, но ее усилия ни к чему не привели. Она постепенно узнавала их. Су, обожающую темный шоколад и мечтающую заниматься научной деятельностью. Тео, органически не способного сидеть спокойно – у него даже письменный стол был совмещен с беговой дорожкой. Лиама – он жил с бабушкой и дедушкой, которые изводили его заботой для его же блага. И Райли – родственники убили бы его, если бы увидели, как он проводит ночи.

А что они знали о ней?

Ничего, кроме имени, да и то было правдой лишь наполовину. Для Стражей она была Кейт Галлахер, беглянкой с навыками охоты на монстров. Она сохранила имя Кейт, хоть и вздрагивала всякий раз, как слышала его, в уверенности что прошлое настигло ее. Но это было все, что у нее осталось. Ее мать была мертва. Ее отец был мертв. Слоан был мертв. Единственным, кто знал ее настоящее имя, теперь был Август, но тот находился в сотнях миль отсюда, в Истине, в центре города, охваченного огнем.

Суука: В этом куда больше смысла, чем в корсаи, малхаи, сунаи. Кто их так назвал?

ТеоМногоДел: Без понятия.

Суука: Твое отсутствие профессионального любопытства меня бесит.

Стражи несколько месяцев уговаривали Кейт встретиться вживую, и, когда этот час настал, она чуть не сбежала в последний момент. Она смотрела на них с противоположной стороны улицы. Все они выглядели такими… нормальными! Не то чтобы они сливались с толпой: у Тео были короткие синие волосы, у Су – руки в татуировках по плечи, а Лиам в своих огромных оранжевых очках выглядел лет на двенадцать – но они не походили на порождения Истины. Они не были ни солдатами Флинна, ни изнеженными детишками из Колтона. Они были просто… нормальными. У них была жизнь за пределами всего этого. Им было что терять.

ЛиамЯ: Почему было просто не назвать их в соответствии с тем, что они делают? Пожиратели тел, пожиратели крови, пожиратели душ. И готово.

Кейт представила себе Августа в подземке, как темные ресницы затрепетали, когда он взял скрипку, как смычок коснулся струн, и хлынула музыка, превращаясь в лучи слепящего света. Назвать его пожирателем душ было все равно что назвать солнце ярким. В принципе, верно, но это лишь частица истины.

Суука: Кейт не слыхать?

Кейт переключила статус с «невидимки» на «присутствие».

«ОхотниК присоединился к чату».

Суука: Привет!

ТеоМногоДел: Охотник.

РайЛи: Я уже начал беспокоиться.

ЛиамЗаМной: А я нет!

Суука: Кто бы сомневался, мистер Я-знаю-карате.

Пальцы Кейт заплясали по экрану.

ОхотниК: Не стоит. Все путем.

РайЛи: Тебе действительно не стоило отключаться, не завершив толком сеанс связи.

ТеоМногоДел: О-о-о, Райли включил папочку.

Папочка.

Кейт подумала о своем отце, о заляпанных кровью манжетах его костюма, о толпе монстров у его ног, о его лице – каким оно было самодовольным за миг до того, как она всадила пулю ему в ногу.

Но она понимала, что имеет в виду Тео: Райли отличался от прочих Стражей. Его вообще бы тут не было, если бы не она. Он был студентом, изучал право в университете и стажировался в местном отделении полиции – именно это было важно для Стражей, поскольку означало доступ к полицейским камерам наблюдения и сводкам. Не то чтобы Тео не мог их хакнуть, как он регулярно напоминал – незачем ломиться в открытую дверь.

(Согласно Райли, полиция «осознавала факт нападений и продолжала мониторить развитие событий». С точки зрения Кейт, это был лишь витиеватый способ описать уход в несознанку.)

РайЛи: (корчит «папочкино лицо») (грозит пальцем).

РайЛи: Но серьезно. Не смей заляпывать кровью мой диван.

ОхотниК: Не беспокойся.

ОхотниК: Большая часть крови осталась на лестнице.

ЛиамЗаМной: Упс.

ОхотниК: Новые зацепки есть?

ТеоМногоДел: Пока нет. На улицах тихо.

Что за странная идея.

Если она сумеет продержаться, сумеет и дальше уничтожать Пожирателей сердец, когда они лишь возникают, вместо того чтобы разгребать результаты крушения, сумеет идти на два шага впереди, а не позади, хуже не станет. Возможно, она сможет не дать этому превратиться в Феномен. «Возможно» – что за бесполезное слово! «Возможно» – это лишь способ сказать: «Я не знаю».

А Кейт терпеть не могла чего-то не знать.

Она закрыла браузер. Ее пальцы нерешительно зависли над темным экраном, после чего открыла новое окошко и принялась искать информацию об Истине.

Впервые Кейт научилась подключаться к иностранным сетям в своей второй школе-интернате, находившейся на восточной окраине Истины, в часе езды от границы Умеренности.

Предполагалось, что все десять территорий свободно обмениваются данными, но если ты хотел знать, что на самом деле происходит в другой территории, тебе требовалось пробраться за цифровой занавес.

В том-то и заключалась суть. Но, как Кейт ни старалась, она не могла отыскать пути домой.

Снова был введен карантин, границы, столь медленно открывавшиеся в течение последних десяти лет, захлопнулись снова. Не было занавеса, чтобы за него проскользнуть. Из Истины просто ничего не исходило.

Связь исчезла.

Этому могло быть лишь одно объяснение: технобашни рухнули.

Теперь, когда границы закрылись и компьютерная сеть отрубилась, Истина официально оказалась отрезана.

А жителей Процветания ничего не волновало. Даже Стражей – Тео использовал слово «неизбежно». Су полагала, что границы вообще не следовало открывать. Истину надо было предоставить своей судьбе, она сама бы себя поглотила, как огонь в стеклянной банке. Даже Райли, похоже, колебался. Одному лишь Лиаму было хоть сколько-то не все равно, что диктовалось скорее жалостью, чем устойчивым интересом. Они, конечно, не знали, что Истина означала для Кейт.

Черт, да Кейт и сама толком ничего не понимала!

Но не могла перестать искать.

Каждый вечер она заходила в сеть – просто на всякий случай – и кликала по каждому заголовку в облаке, надеясь наткнуться на какие-нибудь новости из Истины.

Вдруг всплывет имя Августа Флинна.

Как странно! Она видела Августа в худшие его моменты. Видела, как он проходит через голод к изнеможению, оттуда к безумию и во тьму. Видела, как он горит. Как он убивает.