Читать книгу - "Азъ есмь Софья. Государыня - Галина Гончарова"

– Мам…

– Завтра же могу тебе десяток невест показать. И все счастливы с нами породниться будут.

– Я…

– Ты не хочешь. – Феодосия смотрела серьезно. – Ты, как и я. Я ведь твоего отца любила. Не потому за Матвея замуж не иду, что сладко в грехе жить. Боюсь я, что все между нами – мара, морок туманный. Проснуться боюсь, взглянуть – и разлюбить. Как тогда мужу в глаза смотреть буду?

Ваня взял ладонь матушки в свои руки.

– Мам… ты ведь счастлива. Ты изнутри светишься. Такое не погасишь…

– Боюсь я покамест. Да только и ты тоже светишься, сынок. Особливо как из Дьяково возвращаешься или едешь туда. Там она живет?

– Там, – таиться смысла не было.

– И кто ж она?

Ваня вздохнул. Мать не торопила, но смотрела так, что и без ответа ее оставить не получится. Понимала, что таиться он не станет – хватит. И то сказать – возраст. Других уж давно оженили… но и неволить сына?

Нет, так она не поступит. Даже если девочка из безродной семьи – все равно ее примет.

– Сонюшка.

– Ох…

Феодосия даже за сердце схватилась. Заболело вдруг. Никогда ничего такого не было, а тут словно иголкой острой кольнуло. Одна была в Дьяково Сонюшка, лишь одна. Остальных девушек Ваня мог и Софьями, и Соньками величать, а Софьюшкой или Сонюшкой – только одну.

Царевну Софью Алексеевну.

Да что греха таить – думала Феодосия и о таком повороте. Но…

– А она знает ли?

– Она меня как брата любит. – Синие глаза сына были грустными. – Ребенок она еще…

– Да уж шестнадцать ей минуло! Другие в таком возрасте детей на руках качают!

– Она – не другие. Она – единственная…

И столько тоски у него было в голосе, что Феодосия поняла – это все. Конец.

Ни на ком другом она сына не оженит.

Хотя… конец – не венец! Она и сама под венец шла не особенно смышленой… потом поумнела. Может быть, Софья сейчас и не догадывается о Ванечкиных чувствах. И такое может быть.

– А она кого еще любит?

– Нет, мам. Меня и Алексея. А других людей для нее словно бы и нету.

– Это уже лучше, чем ничего. А ты ей о своих чувствах говорил ли?

– Так ты не против?

Улыбка стала ему ответом. Против? Сынок, да для твоего счастья я землю с небом смешаю! Горы переверну, моря осушу… а тут всего лишь такое! Да, она царевна, да, пока жив Алексей Михайлович – ее за тебя не выдадут. Но потом-то?

Неужто Алексей Алексеевич, царем став, другу не поспособствует?

– Я хотел вернуться из Крыма и поговорить с ней.

Боярыня подумала немного:

– Может, оно и правильно. Не грусти, сынок, она тебя уже любит…

– Как брата.

– Остальных она и так не любит, сам сказал. А ежели любовь есть – она обязательно себя окажет.

– Не будешь никого иного мне сватать? – прищурился Ваня.

– Не буду. Ни к чему.

Феодосия была далеко не глупа. Если сейчас она примется активно женить сына – он ее врагом станет, не простит мечты разрушенной. А вот ежели она чуть подождет…

Коли Софья Ванечке от ворот поворот даст – тогда и женить его куда как легче будет. А коли согласится и любовью на любовь ответит – так лучшей невестки и пожелать нельзя. Умна, красива, царского рода… единственный недостаток у нее – тоща больно. Ну да хорошая повитуха с детьми поможет.

И мать ласково улыбнулась сыну, показывая без слов: – я довольна твоим выбором, мальчик мой.

* * *

Софья и не знала, какие грандиозные планы строятся в голове у боярыни. Она разглядывала мужчину, стоящего перед Алексеем, для чего в ширме давно были проделаны специальные отверстия.

Сильвестр ей нравился – по внешнему виду. За это время он не сильно изменился, разве что стал осанистее и приучился держать себя достойно.

Высокий, на вид лет тридцати, с отличной осанкой, маленьким животиком и ухоженной бородкой. Руки тоже ухоженные, волосы кудрявые, глаза темные, яркие, властные…

Звездочет…

Первое впечатление – неглуп, коварен, опасен.

Второе? Да то же самое. Тогда, несколько лет назад, его сюда направил Алексей Михайлович. Сейчас же с ним беседовал царевич. Наследник престола.

– Что ж. Рекомендации у тебя наилучшие. – Братец лениво цедил латинские слова.

Сильвестр поклонился – без особого раболепия, но уважительно:

– Государь, я счастлив, что вы соизволили обратить на меня свое благосклонное внимание.

Ишь ты…

Не государь царевич. Государь.

Прощупывает?

Алешка тоже обратил на это внимание.

– Мой отец – государь. Я – лишь царевич. Но я прощаю твою ошибку.

– Звезды говорят, что вы будете великим государем.

Брат с сестрой совершенно одинаково ухмыльнулись. Нет, ну до чего же все предсказуемо!

– Что дальше будет – одному Богу ведомо. А гадания – дело злое и Ему неугодное, – отбрил Алексей.

– Сие не гадание, государь! Сие есть точная наука!

– Да неужто? – прищурился Алексей. – Ну-ка, погляди сюда?

Звездные карты составляли все ученики школы. И читать по ним учились тоже, и звезды распознавать. А что? Дело полезное! На них же не только влюбленные смотрят, по ним еще ориентироваться можно.

– Что сие за звезда?

– Сие есть Венера, богиня любви, государь царевич.

Софья поставила себе галочку. Неглуп, два раза намекать не требуется. Только вот ум – он как нож. Можно хлебушек порезать, можно человека.

– А это?

– Сие созвездие Козерога, государь.

– Ага. А солнцестояние у нас когда?

Алексей немного погонял Сильвестра по курсу прикладной астрономии и кивнул. Можно брать. Софья тоже не возражала. Хотя девочкам она все равно поручит понаблюдать. А то и не просто…

Какова самая большая проблема любой школы?

Да кадры!

Найти учеников сейчас можно! Но ты найди для них учителя!

Пусть будет Сильвестр.

Честно говоря, Софья бы и Василия Голицына к делу приспособила, но Алексей был решительно против. Да и Ваня чего-то разозлился, особенно когда узнал, как вербовали умника.

Ничего, они в поход уйдут – там посмотрим.

Странные они, мужчины…

* * *

– Марыся, я должен уезжать через две недели. Ты готова?

Мария Луиза зло сверкнула глазами. После того как ее уличили в покушении на жизнь королевы, она жила в фамильном поместье Вишневецких. Муж приезжал к ней время от времени, но в остальном…