Читать книгу - "Замок Пятнистой Розы - Андрей Легостаев"

Он приготовился к долгому ожиданию — пока Омет услышит сигнал, пока подойдет… Омет может находится в любом месте безграничного внутри Замка Одноухой Свиньи. По иронии судьбы или прихоти Димоэта, Омет был заточен в Махребо, в одном из прекраснейших городов мира — Деепе. Не таком, конечно, удивительном и красивом, как Реухал, но на Махребо это точно самая ослепительная столица, равной которой, может быть, на шести других материках и не найдется.

Зеркало вспыхнуло, едва Дорогваз закончил произносить слова вызова. И бывший бог от неожиданности отпрянул, вжался в мягкую спинку кресла — он отвык от такого многообразия звуков и красок. Отрешенный от мира, он считал, что для него остались лишь серый цвет и невзрачные оттенки. Все остальное — за стенами замка, в Реухале и, сквозь аддаканы, дальше: в городах, лесах, полях, морях… Но показалось, словно в его тихий зал, привыкший лишь к тихому шелесту бумаги и треску светильников, ворвался весь огромный мир.

Но это лишь показалось.

Дорогвазу тут же стало неприятно и, почему-то, стыдно.

Зал Сина Омета был полон людей!

Дорогвазу был виден огромный стол, заставленный яствами, у которого толпились какие-то вычурно одетые старики, держащие в руках высокие кубки. Невидимый хозяину Замка Пятнистой Розы оркестр играл веселую мелодию и дамы танцевали с кавалерами. Даже по нравам вольного Деепа одежды женщин были более чем откровенны — показывать мужчинам обнаженную шею во времена, когда Дорогваз с братьями пытались изменить мир, считалось верхом неприличия.

Зрители, наблюдавшие за танцорами, либо отдыхающие от увеселений, столпились у стены, стоя спиной к зеркалам! Да Омет сошел с ума! Позволить гостям — гостям! он приглашает гостей для веселья! — стоять спиной к зеркалу Димоэта!

На Дорогваза в ожившем зеркале никто не обращал внимания. Его просто не заметили.

— Эй! — позвал поверженный бог, ни к кому в отдельности не обращаясь.

Люди, собравшиеся у Омета, смотрели на середину зала, где хозяин Замка Одноухой Свиньи взбирался на накрытый стол. Несколько добровольных щегольски одетых помощников и помощниц помогали ему. Омет собирался вещать.

Первой мыслью Дорогваза было отключиться и уйти прочь — навстречу с любимым делом. Но фигурка светловолосой девушки, обтянутая плотной ниспадающей складками материей, манила взор, привораживала и не позволяла отвести глаза…

— Эй! — громко и строго повторил Дорогваз.

Девушка обернулась и, увидев грязного бородатого нечесанного мужчину в роскошном кресле, закричала от испуга — столь безобразно и нежданно было открывшееся ей зрелище в дотоле безжизненном зеркале.

Дорогваз встал, желая успокоить незнакомку, лицо которой, такое чистое, такое невинное, такое красивое, напомнило ему о лучших днях его жизни… Каким безумным ветром занесло этот цветок в рассадник зла и разврата, каким только и может быть обитель поверженного бога в глазах добропорядочных граждан?

Он сделал шаг ей навстречу.

Если бы не обернулись две дамы в почтенном возрасте и их спутник, девушка, потеряв от страха сознание, упала бы на пол. Мужчина подхватил девушку и, бросив быстрый взгляд на Дорогваза, позвал хозяина Замка Одноухой Свиньи. Передаваемый из ус в уста зов мгновенно долетел до Омета. Столпившиеся у зеркал гости расступились, смолкли смешки и музыка. Дорогвазу даже показалось, что свет стал меркче.

Омет спрыгнул со стола, не обратив внимания на протянутые для помощи руки. Уверенной походкой хозяина жизни — не свергнутого бога, а именно человека, который может все, что хочет — он подошел к зеркалу, небрежным жестом указав сопровождавшим красоткам подождать его у стола.

— Рад тебя видеть, Йин, — спокойно и без церемоний приветствовал он младшего брата. — Почему ты не отвечал на вызовы столько времени?

— Сколько? — спросил Дорогваз, с некоторым трудом оставаясь бесстрастным.

— Двадцать три года и семь месяцев. Чем ты занимался?

Двадцать три года и семь месяцев проторчал бывший бог в тесной комнате башни, взирая на недоступный Реухал. Без малого — четыре Периода Димоэта!

— Думал, — коротко ответил Дорогваз.

— Мы так и предполагали. Ты просто так вызвал меня или что-то хочешь спросить?

— Я вижу, что помешал тебе, брат…

— О, нет, — рассмеялся Омет. — В этом зале не смолкает веселье, даже когда я отдыхаю. Жизнь создана для услады души, а не для мрачных мыслей, которые могут довести лишь до безумия, но не до понимания.

Иной раз слова говорят больше, чем глаза. В безмятежных глазах Омета не отражались бессонные ночи и попытки проломить собственной головой бездушную стену отчаяния.

— Я поговорю с тобой позже, брат, — только и сказал Дорогваз. — Я устал.

— Мы можем поговорить и сейчас. — Вокруг Омета образовался круг пустоты — никто не осмеливался мешать разговору двух бывших всемогущих богов. — Жизнь не кончилась, Йин. Борьба продолжается.

— Какая борьба?

— За жизнь.

— И что же ты можешь сделать, отторгнутый от внешнего мира?

— Я отторгнут от мира, но не мир от меня. Видишь, — Омет обвел рукой с четырьмя пальцами людей, собравшихся в зале. — Кто-то из них просто хочет повеселиться за мой счет, кто-то пришел из любопытства. Таких большинство. Но…

— Что но?

— Но придут и те, кто после расскажет миру о том, что мы хотели и что в свое время сами не смогли рассказать.

— Ты всегда был мечтателем…

— Да? А Вонат утверждал, что мечтателем как раз был ты…

— Вонат сейчас тоже устраивает такие пиры? — не сумев скрыть волнения, спросил Дорогваз.

— Нет, — честно ответил Омет. — Гин осуждает меня. Почему-то вы все пятеро решили поставить себе надгробие при жизни. Посмотри на себя, Йин. Небось всю твою пищу составляют дурманящие плоды, а все упражнения тела — походы до отхожего места? Сколько своих мечей ты создал за эти годы?

— Мечи несут в мир зло, — не смог найти лучшего ответа Дорогваз.

— Даже если ты действительно так думаешь, брат, создавать мечи — это то, что ты можешь делать лучше всех, — спокойно ответил Омет. — И они не несут зло. Твои мечи его останавливают. Ты знаешь это. И знаешь то, что зла в мире достаточно и без твоих мечей. Так сколько мечей создали твои руки за то время, что ты думал?

— Я… Я приду позже, — сказал Дорогваз и, повернувшись прочь, пошагал к выходу из зала, даже не озаботившись погасить зеркало — пусть Омет произносит магические слова и возвращается к безумному веселью с… с девуш… со своими гостями.

— Постой, Йин! — закричал вслед Омет. — Посмотри какие у меня здесь соблазнительные красотки! Хочешь, они разденутся перед тобой прямо сейчас? Хочешь?! Они могут и тебя навестить, я не только их отражение предлагаю тебе. Правда, только тогда, когда оживут аддаканы, но кто ждет годы, потерпит дни. Жизнь не кончилась, Йин!