Читать книгу - "Ночь эльфов - Жан-Луи Фетжен"

– Слава мессиру герцогу Лео де Грану де Кармелиду, с серебряным львом на гербе, несравненному воину, величайшему из великих!

– Слава сеньору Жоффруа, сыну Эрбина, на чьем славном гербе – золотой дракон в голубом небе, кто повергает в ужас своих врагов!

Герцогиня Хеллед вздрогнула при виде своего мужа, проезжающего мимо трибуны. Они обменялись долгим молчаливым взглядом, который ни для кого не остался незамеченным, затем Белинант пришпорил коня и присоединился к своим соратникам. Распорядитель турнира встал между неподвижными рядами противников и поднял руки, чтобы хоть немного утихомирить публику.

– Слушайте, слушайте! – закричал он уже изрядно охрипшим за сегодняшний день голосом. – Ее величество Игрейна, герцогиня Хеллед, прекрасные дамы и благородные господа, жители Лота и окрестностей, слушайте все! Честь и слава доблестным рыцарям, которые сражались целый день, слава благородным победителям, которых вы видите сейчас, вышедшим на последний бой! Мессиры, сражайтесь доблестно под взглядами своих дам, согласно законам рыцарства!

Когда распорядитель удалился на свое место, воцарилась тишина, нарушаемая лишь переступанием лошадиных копыт по вязкой грязи, шуршанием тяжелых кожаных попон, скрипом седел и звоном кольчуг. Лео де Гран следил за ним глазами до тех пор, пока он не подошел к трубачу, уже готовому возвестить о начале последнего тура и ожидавшему лишь знака. Потом герцог перевел взгляд на Горлуа – конечно же, сразиться с регентом предстояло именно ему. Облаченный в красные доспехи, в шлеме, украшенном длинными павлиньими перьями, Горлуа стоял в центре первого ряда, сжимая рукой в железной перчатке турнирное копье[16].

– Посмотрите-ка на него! – насмешливо сказал Горлуа, достаточно громко, чтобы все могли его услышать. – Прямо как краб в раздавленном панцире!

Кармелид надвинул стальное забрало, и теперь у него перед глазами был полумрак – свет проникал лишь сквозь узкие прорези на уровне глаз и небольшое отверстие возле рта. Собственное дыхание отдавалось у него в ушах, щетина, покрывавшая щеки, скрипела о железо. Капли пота стекали со лба, заливая глаза. Рядом послышалось жужжание пчелы, и Лео встряхнул головой, ужаснувшись при мысли о том, что она залетит внутрь шлема. Тут раздался звук: трубы, а вслед за ним – боевой клич его соратников. Он пришпорил коня, и тот, взбрыкнув, устремился вперед. Несколько мгновений тяжелого галопа – и Кармелид сжал поводья левой рукой и повернулся к противнику левым плечом, на котором висел щит. Ибо противник уже приближался – это был Горлуа, кто же еще? Он видел лишь копье с широким фигурным наконечником, ударившимся прямо в центр его щита. Лео де Гран стиснул зубы и слегка покачал в воздухе мечом, тут же пожалев, что не взял палицу, чтобы проломить череп Горлуа. В последний момент его глаза расширились от ужаса: Горлуа неуловимым движением занес копье и вонзил его в забрало шлема Кармелида с такой силой, что шлем раскололся пополам, словно гнилой орех, а наконечник копья отломился, и резные завитки вонзились герцогу в лицо – как будто кто-то швырнул в него пригоршню острых гвоздей.

Горлуа бросил на землю бесполезное древко и обнажил меч, отшвырнув ударом ноги одного из пеших противников, подбежавших к нему. Лео де Гран рухнул в грязь, едва не лишившись сознания, с обнаженной головой и окровавленным лицом, рассеченным вонзившимися в него осколками. Он неуклюже попытался подняться, как черепаха, упавшая на спину. Рядом с ним валялась половина его расколотого шлема. Слишком ровно расколотого… Эти болваны явно перестарались – хватило бы и нескольких небрежных движений напильника… Взгляд Горлуа из-под забрала собственного шлема обратился к распорядителю турнира, который в это время старательно смотрел в сторону, словно подчиняясь чьему-то приказу.

– Ко мне, мессир!

Горлуа повернул голову и сквозь забрало увидел герцога Соргалля, высоко занесшего над головой меч, Белинант ударил мечом в середину щита Горлуа и пришпорил коня, чтобы избежать ответного удара, размашистого и бесполезного, от которого он уклонился, лишь слегка откинувшись назад в седле. Затем бросил мимолетный взгляд на Лео де Грана, который, приподнявшись на локте, судорожно встряхивал головой. Белинант снова пришпорил коня, разбрасывая пеших противников и торопясь к группе сражающихся на другом конце поля. Затем он услышал удары копыт по неподвижному телу своего друга, его страшный вопль и звук от удара меча. К нему самому уже бежали новые противники, до сих пор державшиеся на расстоянии.

Белинант в ужасе поднял забрало и, повернувшись к распорядителю турнира, закричал изо всех сил, отче го у него на шее вздулись жилы:

– Это против правил! Герцога ударили, когда он был без шлема!

Распорядитель сделал рукой отрицательный знак и отвернулся. На мгновение Соргалль поймал растерянный взгляд жены. Игрейна, стоявшая рядом с ней с расширенными от ужаса глазами, должно быть, просила ее остановить сражение, но Хеллед словно окаменела. Впрочем, все гости, сидевшие на королевской трибуне, повскакали с мест и лихорадочно жестикулировали – казалось, судья был единственным, кто не видел предательского удара, нанесенного регентом. Помощники распорядителя подхватили безжизненное тело Лео де Грана и отнесли его к барьеру, словно хотели потребовать награду от его имени. Один белокурый бородатый гигант, больше похожий на варвара, чемна королевского солдата, шел позади, сунув руку под кольчугу, словно ища что-то. Лишь на один миг Белинант увидел блеск ножа и глаза человека, готового к убийству, и бросился к нему. Жестоким ударом меча он проломил шлем одному из противников, преградивших ему путь, и тот рухнул на колени, даже не вскрикнув – должно быть, он был мертв еще до того, как коснулся земли. Остальные, придя в ярость, накинулись на него со всех сторон. Белинант снова ударил, но один из противников, перехватив его руку, сбросил его на землю. Послышался тяжелый глухой удар. Острая боль пронзила плечо, прорези шлема затопила грязь. Затем последовал невероятной силы удар в основание шеи – кинжал варвара пробил железные кольца ворота кольчуги и вонзился в адамово яблоко. Белинант не смог даже закричать. Его рот наполнился грязью и кровью, тело забилось в предсмертных судорогах. И он уже не увидел, как мчатся к ним герцог Лионесс и его люди, не услышал ни рева толпы, ни крика жены, ни звуков труб, возвещавших об окончании турнира.

Он умер в тот момент, когда Горлуа поднял своего коня на дыбы и, оттеснив герцога Лионесса, спрыгнул на землю рядом с ним. Потом регент стащилшлем, и вид его был столь ужасен, что даже бывалые воины, участвовавшие во многих сражениях, одновременно попятились. Он обвел взглядом неподвижные ряды рыцарей, баронов и простых пехотинцев, стоявших вперемешку, бок о бок, перед трупом Белинанта и неподвижным телом Кармелида. Одни из самых знатных рыцарей королевства, плавающие в собственной крови… Вокруг он увидел усталые окаменевшие лица, на которых читались ненависть, смущение, покорность, растерянность, недоумение… И тут же – заговорщическая ухмылка на лице Освульфа, здоровенного варвара, вора из Гильдии, которого он выпустил из тюрьмы…