Читать книгу - "Война HAАRP - Василий Головачев"

Костя снова поднял два пальца, но Афанасий не стал поправляться.

– Вопрос понятен?

– Дополнительных распоряжений не поступало, – ответил оператор.

– Вас понял. – Афанасий вернулся к группе. – Скажите что-нибудь хорошее.

– Наши врубили третий «Король» – в Бийске, – доложил Олег.

– Полковник утверждал, что он ещё не достроен.

– Значит, уже можно запускать в пробных режимах. Давление в ПНД растёт, скоро этот купол, вокруг которого мы крутимся, начнёт оседать.

– Нам летать осталось всего два часа.

– За это время процесс станет необратимым, так что не переживай, наше присутствие здесь будет необязательным. Дождь над Кайфэном прекратится часов через пять-шесть, а потом и ундуляция рассосётся.

– Несмотря на поддержку пузыря американцами?

– Это как проколотый воздушный шар: не заклеишь дырку – спустится весь. А тут дырка посложней, ни один «Зевс» починить её будет не в состоянии.

– За это и по глоточку можно, – радостно оживился Дохлый.

– Я тебе дам глоточек! – посмотрел на сержанта Афанасий. – Не расслабляться!

– Да я ж не потребляю алкоголь, – поспешил оправдаться Сеня Марин, – про кофеёк подумал.

– Кофе пей.

Афанасий сел и, вопреки своим же словам, расслабился.

Дело было сделано, они справились с заданием легко и просто, и только эта лёгкость и будоражила душу, так как спецназовский опыт подсказывал, что неожиданные форс-мажоры и случаются как раз тогда, когда начинаешь готовиться к отдыху.

Два часа пролетели в томительном ожидании окончания «банкета».

Китайские самолёты послушно несли дежурство, меняясь каждый час, но к дождливой, вспыхивающей зарницами «медузе» не приближались.

В девять часов вечера по местному времени Афанасий доложил в центр, что они поворачивают к границе России, и полковник Семёнов (первый-третий), всё это время поддерживающий связь с самолётом, дал добро на возвращение.

– Поднимись повыше, – попросил Костю Афанасий. – Снимем эту «медузу» сверху.

– Мы её всё время снимаем, – сказал Костя. – Запись ведётся с момента подлёта.

«Ил-96» пошёл вверх, попал в лучи заходящего на северо-западе солнца.

Туманный купол ундуляции ПНД, пронизанный неяркими молниями, отдалился, превращаясь в самую настоящую опухоль. Но было видно, что края этой опухоли пустили во все стороны «побеги», растворявшиеся в верхних слоях облаков, а если присмотреться, можно увидеть, как опухоль расплывается и оседает.

– Где китайцы?

– Остался один, – доложил штурман. – Копия нашего «МиГа». Второй куда-то испарился.

– Зовите, если что.

Афанасий сел на своё место, снял шлем, вытер вспотевший лоб платком. Стало легче.

– Что там у них, командир? – спросил Дохлый.

– Всё нормально, летим домой.

– Это хорошо, надоело ничего не делать. Скучная работа, ей-богу, не бей лежачего, да, Петро?

– Мне так не кажется, – деликатно ответил сержант.

Тихое гудение моторов успокаивало, захотелось спать.

Афанасий закрыл глаза, прислушиваясь к самому себе, причин не спать не нашёл и уснул.

Однако проспал всего полтора часа, когда второй пилот коснулся его плеча ладонью.

– Товарищ полковник…

Афанасий проснулся, увидел в глазах Витюши тревожный блеск и, ни слова не говоря, проследовал в пилотскую кабину, надевая на голову шлем.

– Нас преследует какой-то самолёт, – заявил Костя.

– Давно?

– Полчаса назад появился.

– Почему сразу не сообщили?

– Думали, следует своим курсом.

– А он прячется под облаками и держится всего в пяти километрах от нас, – добавил Витюша.

– Может, это самолёт сопровождения?

– Тот отвалил недавно, ни слова не говоря.

– Преследователь на вызовы не отвечает?

– Нет.

– Сколько осталось до границы?

– Минут сорок.

Афанасий задумался. Китайцы обещали безопасный перелёт до Кайфэна и обратно, однако им-то как раз веры не было. Помнились случаи взаимодействия российского спецназа и китайского по линии захвата террористов, в которых китайцы не раз подставляли коллег, ничем не объясняя свои поступки. Как понимал сам Афанасий, срабатывала «высшая воля генсека, или Великого Кормчего», как его называли сами исполнители, а его логику понять подчас было абсолютно невозможно.

– Центр, я «сто седьмой». За нами крадётся неопознанный борт, в контакт не вступает.

– Возможно, это самолёт сопровождения? – поинтересовался оператор.

– Первого-третьего на ухо!

– Ждите.

Семёнов откликнулся через полминуты:

– Что случилось, «сто седьмой»?

– Прошу поднять по тревоге «четырёхсотый» под Благовещенском. Ну, или где они там стоят, на границе.

«Четырёхсотым» ракетчики называли зенитно-ракетный комплекс «С-400», способный поражать цели на дальности до пятисот километров.

– Причина?

– Интуиция.

– Это не причина.

– Вы хотите потерять изделие? – бесстрастно осведомился Афанасий. – Или чтобы его захватили китайцы? Или кто-нибудь посерьёзнее? С кого спросят?

Наступило недолгое молчание: Семёнов умел быстро принимать решения.

– Полковник, мы оба отвечаем за ситуацию. Не дай бог – ошибёшься!

– Не ошибусь.

– Ладно, жди сообщений.

– Добавь скорости, – сказал Афанасий, обращаясь к пилоту.

– И так идём на пределе, – хмуро отозвался Костя.

Китайский самолёт дал о себе знать буквально через пару минут, внезапно вынырнув из-под облаков слева от «Ила».

– Штурмовик Q-5, – определил второй пилот, – переработка нашего «МиГа-19». Посмотрите на подвески – он вооружён до зубов, как для воздушного боя!

Китаец приблизился, под прозрачным стеклом кабины стал виден лётчик, похожий на киборга в своём костюме и шлеме. Он поднял руку, сжал пальцы в кулак, опустил оттопыренный большой палец и ткнул им вниз, что означало: «садитесь!»

Афанасий снова пожалел, что у них нет пушки.

– Покажи ему ответ.

Витюша встал почти в полный рост, сделал ещё более понятный жест: правая рука, сжатая в кулак, вверх, левая – на бицепс правой.

Китайский пилот снова ткнул большим пальцем в землю.

Витюша повторил жест.