Читать книгу - "Город стекла - Кассандра Клэр"

— Что-то я не припомню этого спуска, — сказал Джейс, глядя в темноту прохода.

Он подсветил ведьминым огнем, и Клэри увидела гладкие стены из неизвестного черного камня. Ступеньки влажно поблескивали, снизу доносился странный запах: сырость, затхлость с подозрительным металлическим оттенком, от которого становилось сильно не по себе.

— Что там внизу?

— Не знаю. — Ступив на первую ступеньку, Джейс как будто примерился. Затем пожал плечами и, словно плюнув на все, стал спускаться. Обернулся и позвал: — Клэри, ты со мной? Если хочешь, оставайся наверху и жди.

Оглянувшись на библиотеку, Клэри вздрогнула и поспешила вслед за братом.

Ступеньки вели вниз по спирали, сужавшейся подобно раковине гигантского моллюска.

Запах усиливался по мере приближения ко дну, и вот наконец лестница вывела в большую квадратную комнату: стены покрыты мхом, плесенью и еще какими-то темными пятнами; на полу мешанина пентаграмм и рунических символов; повсюду разбросаны белые камни.

Под ногой у Джейс хрустнуло, и он одновременно с Клэри посмотрел вниз: кости — а вовсе не белые камни — усеивали пол. Кости всех форм и размеров.

— Чем он тут занимался? — выдохнула Клэри.

Белесое свечение ведьминого огня добавляло мрачности в общую атмосферу подвала.

— Валентин проводил эксперименты, — сухим, напряженным голосом произнес Джейс. — Королева Летнего двора рассказывала…

— Чьи это кости? Животных?

— Нет. — Джейс мыском ботинка разбросал кучку костей. — По крайней мере, не все.

Клэри стало трудно дышать.

— Уйдем отсюда.

Джейс не сдвинулся с места. Лишь поднял ведьмин огонь над головой, и камень, засияв ярче, высветил углы комнаты: три пустых, в четвертом — нечто, скрытое ширмой.

— Джейс, — прошептала Клэри. — Что это?

Джейс не ответил, но в руке у него уже сверкал клинок серафима, будто ледяной в резком белом свете.

— Не надо, — попросила Клэри, однако Джейс подцепил острием клинка краешек ширмы, а потом и вовсе сдернул. В воздухе бутоном распустилось облако пыли.

Выронив ведьмин огонь, Джейс попятился. Его лицо превратилось в белую маску ужаса, и Клэри поспешила поднять магический камень, пока тот совсем не угас. Она хотела разглядеть, что же такое повергло в шок Джейса — Джейса, потрясти которого не может ничто.

Поначалу Клэри разглядела фигуру человека, цепями прикованного к стене и полу, — накрытый брезентом, тот лежал, скрючившись, на камнях.

Он еще жив?! К горлу подступила тошнота. Рука Клэри задрожала, и по спине узника запрыгали пятна света. Страшно худые конечности были покрыты следами бесконечных пыток. Пленник обратил на девушку взгляд пустых глазниц; послышалось сухое шелестение, и Клэри увидела: то, что она поначалу приняла за брезент, оказалось крыльями. Белоснежными крыльями — единственным светлым пятном в этой грязной комнате.

Клэри ахнула:

— Джейс. Ты видишь…

— Да. — Голос Джейса сильно надломился, будто стекло треснуло.

— Ты же говорил, что ангелов не осталось… и никто не видел их…

Джейс еле слышно выругался и шагнул навстречу ангелу, но его отбросило назад. Ангел скорчился внутри пентаграммы из рунических линий. Нанесенные глубокой резьбой на пол, значки слабо светились.

— Руны, — тихо сказала Клэри. — Их не обойти…

— Должен быть способ, — чуть не плача ответил Джейс. — Должен.

Ангел поднял голову: золотистые вьющиеся локоны того же оттенка, что и у Джейса. Изборожденное шрамами лицо напоминает порченный вандалами шедевр живописи. Раскрыв рот, существо издало какой-то звук, однако с губ сорвались не слова, а музыка — пронзительная чистая мелодия на одной-единственной высокой ноте. Такая сладкая, что защемило сердце…

Перед глазами у Клэри замелькали образы из прошлого. Их поток подхватил ее и унес туда, где не было ни сырого подвала, ни света ведьминого огня. Только звуки, цвета и события.

Клэри оказалась в винном погребе: сухо, чисто и совершенно пусто; посередине на полу начертана единственная руна, и подле нее — мужчина с раскрытой книгой в одной руке и белым факелом — в другой. Мужчина поднял голову, и Клэри узнала отца: молодого, без морщин и привлекательного; взгляд его темных глаз был ясен. Валентин начал читать заклинание, и руна загорелась пламенем. Когда же пламя стихло, в пределах знака, усыпанного пеплом, уже валялся ангел — распластав окровавленные крылья, словно подбитая птица…

Образ ушел, уступив место следующему: Валентин стоит у окна, а рядом с ним — рыжеволосая девушка. Валентин потянулся обнять ее, и Клэри заметила у него на пальце знакомое серебряное кольцо. С болью в сердце Клэри узнала маму — только та была моложе, ее лица еще не тронули ни годы, ни страдания. Под белой ночной сорочкой явственно проступал округлый живот.

— Договор о перемирии, — сердито говорил Валентин, — не просто худшая идея Конклава. Страшнее нефилимы ничего представить не могли. Нам теперь мириться с нежитью, с этими тварями…

— Валентин, — с улыбкой проговорила Джослин, — довольно о политике.

Глядя на мужа глазами полными любви, Джослин обхватила его за шею. Любовью полнились и глаза Валентина, но Клэри заметила в них оттенок иного чувства, и оттого по спине побежали мурашки…

Валентин стоял на коленях в кругу деревьев; в центре опушки он начертил пентаграмму, и листья, что оказались прямо над знаком, ссохлись, почернели. Посреди пятиконечной звезды сидела женщина: точеная фигура, блестящие волосы, лица в тени не видно; кожа оголенных рук чиста и белоснежна. Левая кисть раскрыта над чашей у края пентаграммы, из длинного пореза в сосуд стекает кровь — черная в свете луны. А может, она черна и по своей природе.

— Ребенок, в чьих жилах потечет эта кровь, — заговорила женщина, — силой своей превзойдет демонов, что обитают в бездне между мирами. Он станет могущественней Асмодея[6]и шедим[7]. Если обучить его должным образом, он сумеет все на свете. И предупреждаю: она вытравит из него все человеческое.

— Благодарю, госпожа Едома[8]. — Валентин потянулся за чашей, и женщина взглянула на него. От ужаса Клэри чуть не взвизгнула: женщина была прекрасна, но в пустых глазницах у нее извивались черные щупальца.