Читать книгу - "Обрекающие на жизнь - Анастасия Парфенова"

— А если у тебя не получилось сделать с собой то… что планировалось?

— Ах, значит, ты всё-таки признаешь, что не всё получается, как планировалось, Анитти?

— Папа!

— Попробуй увидеть себя в зеркале.

— В каком?

— Рассматривай тех, кто тебя окружает. Они — лучшее зеркало.

— Ты только всё запутываешь! — возмущённый вопль выплеснулся прямо из сокровенных глубин души.

Он пытался что-то сказать, но всё это было слишком сложно, чтобы обдумать прямо сейчас. Я отправила полученные знания в память, а своё смятение — на растерзание подсознанию. Сама же попыталась переключиться на более практичные вещи.

— Так чего же хочет от меня тёмный король?

— Твою Кровь Дракона, разумеется. Тебе придётся самой понять, что это такое. Самой подобрать нужное слово. Просто помни, что при этом ты даёшь себе новое имя.

Выскользнула из кольца его рук и задумчиво прошлась по комнате. Сначала в одну сторону, затем в другую.

— Умение творить? Умение изменять старое и создавать нечто новое? Разве это можно украсть?

— Ну… с тёмными никогда нельзя быть в чём-то уверенным.

Вот только этого мне ещё и не хватало. Почему-то подумалось, что самый логичный способ украсть чью-то кровь — это выкачать её из тела предыдущего обладателя. Ага. Сейчас. Уже подставляю горлышко.

— Итак, старому интригану зачем-то позарез понадобился источник вдохновения. Личная муза, так сказать. Хм… Эх, времени нет, а то ведь отправилась бы к нему с визитом. Получил бы он у меня… музой…

Думать сейчас о политике не хотелось. Как не вовремя влез этот демон со своей дурацкой манией. У меня сейчас были гораздо более важные дела, нежели очередной раунд грызни с тёмными. И времени почти не осталось.

Я подошла к всё ещё сидящему на полу отцу и опустилась перед ним на колени. Долго-долго мы глядели глаза в глаза, ничего не говоря.

Потянулась, прижавшись щекой к его виску.

— Я люблю тебе, папа… Прощай.

Встала и вышла из пронизанной вечерними лучами мастерской. Небывалое создание, оставшееся за моей спиной, задумчиво провело когтями по переплетающимся серебряным стебелькам обруча.

— Не всё получается, как планировалось, Анитти. Не надо со мной прощаться.

Застыла. А потом предпочла сделать вид, что не услышала. Не устраивать же после такого торжественного прощания драку.

Даже после трёх сотен лет жизни с нами отец не желал понимать, что значит быть эль-ин. А я — никогда толком не понимала, что значит быть драконом. Хотя и подозревала, что в ближайшем будущем придётся в этом разобраться.

* * *

Перед тем как покинуть онн Изменяющихся, я (не без некоторой внутренней борьбы) решила перекинуться парой слов со своим консортом. Благо этот неугомонный должен был уже оправиться после исцеления. Найти его не составило труда.

Аррек небрежно облокотился на стену, с обычной своей многозначительной улыбочкой разглядывая уныло пригорюнившегося оливулца. Посмотреть было на что: гора железных мускулов, свернувшаяся на полу в позе задумчивого йога, демонстрировала выражение чуть потрясённого бесстрастия на квадратной физиономии. Как бишь зовут этого рыцаря плаща и кинжала? Ворон. Что ж, ему подходит.

Дарай-князь порывистым движением оттолкнулся от стены, морским бризом пронёсся по комнате. И не скажешь, что ему сейчас по всем правилам положено страдать от раздирающей боли. Сама я после утреннего приключения едва ковыляла.

Оливулец, заметивший приближающегося к нему посетителя, взвился на ноги, будто его подбросили. Склонился в изощрённо-придворном поклоне с совершенно неожиданной в такой махине грацией.

Я, всё ещё невидимая, остановилась в дверном проёме, наблюдая за представлением.

— Дарай-князь, моё почтение… — Голос у Ворона оказался глубоким и неожиданно приятным, манеры безупречными и оскорбительными. Классический оливулец.

Аррек царственно склонил голову, красивым (и пижонским) жестом материализовал в комнате кое-какую мебель.

— И моё почтение вам, сын великого Оливула, — бархатистые интонации его до невозможности чарующей речи, казалось, ласкали искренней доброжелательностью. Ну-ну. Я только теперь вспомнила, что это — встреча двух ветеранов шпионских игрищ. Интересно, им раньше приходилось друг с другом сталкиваться? Вряд ли. Аррек, как ни посмотри, работал на качественно ином уровне и в основном в диких мирах. — Садитесь, пожалуйста. Боюсь, наши гостеприимные хозяева несколько иначе воспринимают понятие «комфорт», но они, честное слово, не хотели вас обидеть.

— Конечно, не хотели. В этом у меня не было никаких сомнений… — Оливулец на мгновение заколебался, но потом счёл за лучшее сесть. И судя по тому, как его тело откинулось на спинку кресла, болело у смертного всё. Очень занимательные выдались у дяди-шпиона деньки. — Позвольте представиться, ваше сиятельство. Ворон Ди-094-Джейсин. Опер-прима Её Императорского Величества… — на этом месте во фразе образовалась традиционная короткая, но весьма красноречивая пауза, — …Службы Безопасности.

Я беззвучно присвистнула, вспоминая особенности системы имён в Империи. При достижении зрелости оливулец выбирал животное или растение-тотем, которое и давало ему кличку, в то время как настоящие имена-от-рождения тщательно скрывались. Что-то связанное с неприкосновенностью личности, я полагаю. В качестве фамилий до сих пор использовались наборы цифр и кодовых обозначений. 094 — род «Золотой Сотни». Которая была основательно прорежена вашей покорной слугой при завоевании Оливула. Причём когда я говорю «основательно», то имею в виду именно основательно.

Проекты «Ди» и «Джейсин»… Что-то знакомое. Вииала сказала бы точнее.

Похоже, к нам пожаловал не просто оливулец, а один из последних представителей высочайшей знати Империи.

Ну, Тэмино, ну, удружила!

Аррек вежливо поклонился — ни на градус ниже, чем в первый раз. Даже самый захудалый дарай по определению высокородней даже самого расфуфыренного не-дарая. По крайней мере так считают сами арры — и не устают напоминать по любому поводу. Или без оного.

— Аррек, младший князь дома Вуэйн, — представился мой благоверный. И с выражением, которое я без труда идентифицировала как насмешку, добавил: — лорд-консорт Хранительницы Антеи тор Дериул-Шеррн.

Ворон снова склонился. Едва заметно побелевшие уголки губ — вот единственный признак волнения, который позволил себе шпион и дворянин великой Империи. Он наверняка сразу вычислил, кем был этот высокий и красивый до безумия тип с горящим во лбу имплантатом (ну кто ещё из их сияющей перламутром братии мог бы распоряжаться в сердце владений эль-ин, как в собственном кармане?). Но, похоже, только теперь до Ворона начало доходить, что сидит рядом с ним ни много ни мало Император Оливула. Или как там называется муж Императрицы?