Читать книгу - "Прикосновение Змея - Мария Камардина"

Нет уж, лучше даже мысленно не допускать такой возможности. А девушку запереть в монастыре, под строгим присмотром, и уж Джания точно должна проследить, чтоб Кеара не повторяла ее ошибок.

С другой стороны, своих собственных тоже лучше не повторять.

«Я бы с ней поговорил».

Если бы у Таро было собственное тело, он бы раздраженно передернул плечами и отвернулся — во всяком случае, Ильнару захотелось сделать что-то подобное.

«Ну вот иди и говори, раз такой умный».

В следующий миг в дверь постучали. И, пожалуй, за дверью мог оказаться только один человек.

— Привет.

Кеара слегка наклонила голову, рассматривая его. Лицо ее было спокойным, разве что чуть бледнее обычного, и ни малейшего намека на слезы. На ней было голубое пальто и сапожки, в руках — длинные замшевые перчатки.

— Привет, — осторожно отозвался интуит. — Ты куда?

Она пожала плечами.

— Решила извлечь пользу из того, что у меня есть жених. Я хочу выйти в сад, Эл запретил мне выходить одной, а сам он ужасно занят, — девушка пренебрежительно фыркнула. — Так что честь сопровождать меня выпала тебе, и отказаться ты не можешь.

— Почему это? — из чистого любопытства поинтересовался Ильнар. Идея выйти в сад ему очень даже нравилась — там, по крайней мере, точно не жарко. А одного его тоже не выпустят… Вот интересно, по одному нельзя выходить ни ей, ни ему, а вместе?

— Потому что я тоже могу внезапно одуматься и отказаться. Проведу остаток жизни в монастыре, в мире и покое…

Интуит хмыкнул и подхватил куртку. Понять, что невеста лукавит, ему не мешал даже ментальный блок, но отказываться он и не думал. Раз уж судьба любезно оставила ему пару свободных часов, то с кем ещё он мог их провести?..

* * *

Снегопад утих, над деревьями кружились лишь редкие снежинки. Сад полого спускался к воде, в просветах между стволами и ветками виднелась темная гладь озера. Вопреки опасениям Ильнара, дорожки уже кто-то заботливо расчистил, и брести в снегу по колено не пришлось, как не пришлось и задумываться о лыжах. Хотя он бы с удовольствием подумал о лыжах, сугробах и какой угодно посторонней ерунде, чем попытался выразить словами все то, что стучало в виски сейчас.

Кеара медленно шла рядом, опираясь на его руку, и больше всего на свете хотелось взять и остановить время. Гулять с ней по заснеженному саду целую вечность, вслушиваться в звук ее шагов, удивляться, насколько эти шаги кажутся маленькими по сравнению с его собственными. Молчать и не чувствовать, как с каждой упавшей снежинкой тает отведенное им время.

Дорожка упиралась почти в самое озеро — крошечный кусочек берега под заснеженными ивами был вымощен плитками и огорожен невысокой кованой решеткой. Отсюда открывался вид на главный остров; купола Утреннего храма и библиотеки тускло мерцали, отражая пасмурное небо и едва заметные в обычном зрении силовые щиты над резиденцией. Ночной снегопад укрыл берега белым покрывалом, приглушив краски, обесцветив мир. Кеара смотрела вдаль, то и дело убирая с лица выбившуюся из-под теплого платка непослушную волнистую прядь, и казалась невероятно хрупкой, теплой, живой…

Вот как объяснить ей, что… и что, собственно, объяснить?

Пока он подбирал слова, она заговорила сама.

О том, как это больно — когда любишь всем сердцем, а на тебя не обращают внимания. Как обидно, когда выбирают другую — и чем она, интересно, лучше? Как страшно, когда мир вокруг начинает рушиться, и единственный выход — сбежать, далеко, на другой конец страны, унести с собой все свои мысли и чувства, и попытаться забыть.

У нее почти получилось.

— Я ужасно боялась возвращаться домой. Думала, что сбегу обратно при первой же возможности. И в то же время боялась, потому что пути назад не будет точно, и что, если я ошибаюсь? Наставница говорила, что нужно хотя бы попробовать, что такие сильные чувства нужно проживать и отпускать, иначе они способны сжечь изнутри. — Кеара говорила медленно, очень-очень спокойно, но Ильнар чувствовал, как вздрагивают ее пальцы, так и не отпустившие его руки. — Она пообещала, что всегда примет меня здесь, но если вдруг…

Если вдруг. Захотелось смеяться, но это явно было бы лишним. Выходит, Алтина все знала? И не удивилась его приходу, и поверила словам воспитанницы сразу…

А впрочем, если подумать, то единственным дураком, который ничего не понимал, был он сам.

— Она сказала, что покажет мне мой страх. Достала колоду карт… У нее их много, самых разных, и все совершенно волшебные, с цветами, с предсказаниями, с пейзажами и портретами… Я вытащила одну, вслепую. Думала, что достану что-то мрачное, темное, с горящими глазами и десятком щупалец. А достала — это.

Кеара вынула из кармана пальто тонкий картонный прямоугольник. Ильнар пригляделся, но никакого монстра на карте не было. Девочка. Лет десяти, в длинном платье, под кружевным зонтиком. И это — страх?

— Не понимаешь? — Кеара поймала его взгляд. — Это были ее страхи. Маленькой девочки внутри меня. Она потеряла маму, она боится оказаться недостаточно хорошей — для любимого человека, или для монастыря, да и вообще для чего угодно… знаешь, я рыдала полчаса. А потом решила, что я взрослая. И не боюсь.

Она смотрела снизу вверх и улыбалась, и он снова не мог подобрать слова, и сам чувствовал себя мальчишкой.

— Вчера наставница отдала мне эту карту и я поняла. Ребенок просто боится. Взрослый учитывает свой страх, но не дает себе помешать. Я люблю тебя. — Она сделала небольшую паузу, лукаво сощурилась и добавила: — И живи теперь с этим, как хочешь.

На этот раз удержаться от смеха не удалось. Наверное, нужно было что-то сказать в ответ, но почему-то самым правильным казалось просто обнимать ее и тихо смеяться, непостижимым образом зная, что она тоже улыбается. И заснеженный берег казался самым прекрасным местом на свете, и эти снежинки на ее шарфе, и тонкие веточки на фоне светлого неба, и собственное сердце колотится так, что ничего вокруг и не слышно…

И если стоило что-то сказать, то только одно.

— Ты выйдешь за меня?

Она, не поднимая взгляда, покачала головой.

— Не скажу.

— Почему это?

— Чтобы тебе было интереснее возвращаться.

Да уж, вот так делаешь предложение девушке, которая вроде бы готова согласиться — и на тебе. Отцу повезло больше. С другой стороны, маме тоже повезло — в том смысле, что ее жених не отправлялся к Змею на рога сразу после помолвки.

— Это шантаж, да?

— Именно.

— Чего только не приходится делать несчастным влюбленным, — пробормотал интуит. — Но если ты думаешь, что я не совершу невозможное, то это ты зря. Я очень упрямый.

— И хорошо.

Она запрокинула голову, чтобы глядеть ему в глаза, а потом неожиданно отстранилась, помедлила и протянула ладонь.