Читать книгу - "Другая река - Людмила Астахова"

Дрэгор Банн никогда не стал бы тем, кем он был, если бы не умел держать себя в руках. Порой Джасс восхищалась его почти эльфийским самообладанием. В первый миг его зрачки расширились от изумления – настолько неожиданным оказалось для него появление женщины.

– Джасс!

Дрэгор раскрыл широкие объятия.

– Мои люди в Свенне искали тебя по всем тюрьмам. Где ты была?

– В гостях у Темного Лорда, – на полном серьезе сказала Джасс.

Право слово, видеть, как у Дрэгора вылезают из орбит его черные очи, было приятно и утешительно.

– Ничего такой дядька, только нервный шибко.

– Да ты… ты шутишь, – делано рассмеялся контрабандист.

– Шучу, конечно. А то поверишь еще и пришлешь по мою душу экзорцистов. Еще не успел мои вещички распродать?

– Джасс… – с укором вздохнул маргарец. – Я знаю, что ты нигде не пропадешь. После истории с Финкуром особенно.

– Я не пропала. Как видишь.

Бывшая хатами смерила своего покровителя странным вопросительным взглядом из-под длинных ресниц.

– Я, пожалуй, в купальню. Уже полдюжины дней сплю и вижу бадью горячей воды. Как думаешь, к чему бы это?

И пока Джасс предавалась неге и холе, Дрэгор думал тяжкую думу, тем паче было о чем. Как часто в жизни случаются непредвиденности, меняющие на корню все тщательно спланированные дела. Нет, он не предавал Джасс, и вовсе не из врожденного благородства, а исключительно по соображениям вредности подобного поступка для его собственной репутации. Всплывет потом – не отмоешься. Кто же мог знать, что робкий интерес к ведьмовскому прошлому Джасс спровоцирует такую активность со стороны оллавернских магов? А с Облачным Домом лучше не связываться, не оберешься бед. Колдуны умеют выкручивать руки. Тут до них маргарской Картароте – тайной службе безопасности – еще расти и расти. Прижали Дрэгора Банна как миленького, вывернув наизнанку надежно спрятанные под могильными камнями секреты, которые, казалось бы, унесены под присмотр самой Неумолимой Хозяйке. Ан нет, все ведомо магистрам, ничего не утаишь. И вместо того чтобы взять в оборот слабенькую магичку, Дрэгор, как последний «карасик», исправно выслуживается перед малоприметным господином, прячущим лицо в складках широкого капюшона плаща. Подставляет своих людей в Свенне, теряет товар и сам едва жив остается. Все ради поимки Джасс. Она и сама, оказывается, весьма ценный товар.

– Против облачных магистров я не пойду. Даже ради тебя, – уныло сказал он, стараясь не глядеть на по-девичьи тонкую талию Джасс.

Она и не подумала прикрыться, когда он зашел в купальню. Думал, женщины в голом виде податливее на откровенные разговоры. Однако же бывшая хатами равнодушно скользнула взглядом по незваному визитеру, словно это был не мужчина.

– Я перед тобой виноват.

– Я знаю, Дрэгор. У меня было время подумать, сопоставить факты, оценить возможности.

Теперь она сидела на широком краю бассейна и тщательно отскребала натоптыши на пятках, которые успела набить во время недавнего путешествия через маргарские чащи.

– Ты бы хоть простыню накинула, – фыркнул Дрэгор.

– А зачем? Ты с самого начала глядел на меня вовсе не как на женщину.

– А как на что? Вернее, кого?

– Очень показательная оговорка. Как на отмычку, как на амулет, в крайнем разе как на нож. Разве нет?

– Ты мне всегда нравилась.

– Ты мне тоже. Поначалу. На балу в Духову ночь я даже подумала, что взволновала тебя своей красой, – усмехнулась невесело Джасс. – Но ты меня вовремя разочаровал.

– Мы сто раз могли попробовать… быть вместе. Но ты же все время думала про своего эльфа беглого.

– Думала, думаю и не перестану думать до смертного часа. Альса захочешь – не забудешь и из головы не выбросишь. А ты, надо полагать, делиться не привык?

– Я чего-то не понимаю. Он тебя бросил, но ты его любишь. А мне пеняешь на равнодушие? Кому, по-твоему, понравятся такие расклады? Я ведь нисколечко не эльф. Я бы тебя ревновал.

– Дрэгор, мы говорим о вероятности, о том, что могло меж нами статься, но не случилось. И хорошо, что не случилось.

Дрэгор подпер голову рукой, призадумавшись. Ну надо же, какой мужчина! Усталые тени залегли под глазами, темными и печальными, мужественная складка залегла между бровями, скорбно сжатые губы безмолвно подтверждали его душевные терзания. Ему на самом деле тяжко на душе. Бывает.

– Удивительные вы создания, женщины, вас кинешь, как опостылевшую игрушку, а вы все равно помните, прощаете, мечтаете все вернуть.

Она вскинула загорелое лицо, впилась испытующим взглядом, как ястребица в зайчонка.

– Ко мне все это не относится. Мне Альса прощать не за что, и ничего не вернешь… Тебе все равно не понять… А вот вспомнить есть о чем. И надо жить дальше. С тобой ничего не получилось, хотя за поддержку я тебе буду век благодарна. Ты как никто сумел оценить мои умения. Видно, не судьба.

– Ты уедешь из Инисфара?

– А куда деваться? Завтра к тебе придет магистр, и ты ему расскажешь все, что знаешь.

Конечно, она была права. Они оба об этом знали. Маргарцу осталось только выйти из купальни. Разговор был окончен.

– Ты и в самом деле не простая ящерка, – сказал Дрэгор на прощание.

– Да… но один раз мне хвост уже оторвали. А нового пока не выросло.

Объятия у них получились почти братские. Крепкие, но целомудренные.

Можно ли издалека чувствовать беду? Можно. Ее горький вкус и в вине, и в хлебе, она таится в сумерках, нападает жестоким диким барсом на вроде бы безмятежный сон и не собирается убираться на рассвете, как и прочие кошмары. И против нее бессильны задушевные разговоры, веселое насвистывание себе под нос, и даже старое доброе гадание не помогает. Смутная тревога, мучительное ощущение безнадежного опоздания, назойливая мысль могли кого угодно свести с ума. И сколько ни сдерживала себя Джасс, сколько ни убеждала себя в обратном, а непокой и не думал отступать перед доводами рассудка и железной логикой. Злая лапа предчувствия и не думала вынуть острые когти из ее сердца. Поначалу Джасс решила, что с Альсом приключилась беда. Но Узы молчали, ничем не напоминая о себе. Источник переживаний был другой. Вот только какой? Так бы и терзаться бывшей жрице почем зря, если бы не Жекк Крот. Пока она успешно пряталась в предместьях Мифиса и строила планы относительно дальнейшего будущего, от хитроумного маргарца пришла записка. Не сама, естественно, пришла, а принесена была девчонкой-бродяжкой за два медных итни. Крот писал, как придворный каллиграф, если не лучше. «Есть плохая новость. Приходи ночью», – говорилось в ней.

Что оставалось делать? Джасс рискнула и явилась на свидание, воспользовавшись приоткрытым слуховым окошком. Жекк жил у своей любовницы, владелицы странноприимного дома в неспокойном районе Инисфара, лечил пожженные ноги, принимал сочувствующих гостей и собирал информацию.