Читать книгу - "Истории оборотней - Галина Черная"

— Эй, поворачивай моя карета!

Я всегда полагалась на доброту незнакомцев…[25]

Потом, выпучив глаза с ужасом приближающегося безумия во взоре, немного повыгибалась во все стороны и ускакала за сцену. В нашем случае за стол раздачи…

— Не верю, — задрал нос Профессор. — Насквозь фальшиво, ты не Вивьен Ли и никогда ею не станешь!

— Да ты монстр! Хуже Марлона Брандо, — чуть не расплакалась я. Столько души я вложила в эту роль, да еще полночи учила текст, громко вслух, не давая спать Алексу, он должен был слушать и оценивать. Муж четыре раза сказал мне, что это „гениально, но дай хоть чуть-чуть поспать!“. Алекс у меня такой чуткий, а Пусика я убью стулом…

Отвернувшись, чтобы серый тиран не увидел моих слез, я встретилась взглядом с мерзким хоббитом, его глаза выражали полное согласие. Если бы не надо было объединяться против дьявола, мы бы всей труппой объединились против режиссерской тирании кота. Он стал совсем зверем, убедить бы хоббитов напасть на него под покровом ночи, отлупить и запереть в какой-нибудь черной комнате. Нет, он потом так взъярится, что последствия могут быть еще хуже…

— „Актеры должны стремиться к возможно более точному и глубокому постижению духа и замысла драматурга, а не подменять этот замысел своим“,[26]— упорно цитировал агент 013. — Это я тебе, деточка Офелия. Репетируем еще раз!

Нет, нам не растопить его ледяное сердце, он суров, как суров был пророк Исайя с лицедеями-идолопоклонниками. В пылу актерствования я совсем забыла о дьяволе. Но он, как вы понимаете, не забывает никогда, ничего и никого…

Наконец наша сумбурная репетиция окончилась. Профессор, кажется, даже не слушал разноплановые требования актеров, а те обижались. Особенно хоббиты, у которых одна врожденная черта: когда они увлекаются чем-то, то так вживаются в роль, что и в жизни начинает воображать себя персонажами, в которых играют. И после репетиции могут долго не выйти из образа…

Детское, но довольно опасное качество. Поэтому кот им выдал только деревянное оружие, Стив его настрогал по карандашному эскизу. Правда, его мечи были больше похожи на космические кортики, а алебарды для хоббитов-стражников, увидевших призрак отца Гамлета, которого непревзойденно играл Синелицый (потому что не по учебнику знал, как играть выходца с того света), на лазерные топорики солдат с планеты Вечного Детства.

Когда все наконец ушли, мы с мужем прижали кота к стенке.

— На Базе предатель, — твердо сказал Алекс. — Дьявол никак не мог бы проникнуть сюда сам. Кто-то разрешил ему это, позвал, позволил войти и говорить… Но кто?

— Не знаю, — честно почесала в затылке я. — Но думаю, что в любом случае надо сейчас же идти к шефу! Он здесь главный, вот и пусть примет меры по изгнанию дьявола с Базы под зад коленом, пока он не наделал тут дел, завладев не только выдуманными, но и настоящими душами наших сотрудников. В Коране и обоих Заветах ничего не сказано о наличии или неналичии душ у хоббитов, гномов, липрехунов, троллей и гоблинов. Поэтому пока не доказано обратное, возьмем за аксиому, что души у них есть, и будем бороться за каждую!

— А предатель?

— Мы найдем его. — Я сдвинула брови. — Но в первую очередь по-любому к шефу!

— Не надо к шефу, я у него уже был, — вдруг осипшим голосом протянул кот, вертясь на табуретке, как уж на сковороде.

— Когда это ты успел? И что наше начальство, ты смог объяснить ему, что дьяволу не место на нашей…

— Нет! Потому что… я хлопотал не о его изгнании, а… — Пусик как будто давился словами и говорил, глядя в пол, — а совсем… наоборот.

— Не может быть…

Мы с Алексом словно прозрели! А наш напарник вдруг начал трястись мелкой дрожью и, сжав лапы в кулачки, неожиданно возопил:

— О, каюсь, каюсь, это я! Я его впустил, взяв у шефа нужную бумагу. Это я тот гнусный предатель, отступник, ренегат, отдавший нашу Базу на растерзание врагу!

Вот так заява-а! Но он ударился в патетику, чрезмерную даже для него, значит, все это не шутка.

— Я поступил как трус! Боясь расстроить жену, пошел на поводу у дьявола. Так что он не только мою душу получил, но и целую Базу в обмен на то, что не расскажет Анхесенпе про Венецию. Я не хоте-э-эл…

Командор приподнял друга за шкирку, явно намереваясь отвесить ему хорошего тумака, но, овладев собой, поставил на место и ободряюще потрепал по плечу:

— Мне кажется, ты это как-то не подумав сделал. Может, под гипнозом?

— Не трави ты ему душу… упс… то, что у него осталось, — сердечно попросила я, глядя на него с легкой укоризной. В принципе мог бы разок и шлепнуть…

— Шеф его легализовал, — продолжал каяться агент 013, — дал ему какую-то штатную должность. Так что он здесь теперь находится по праву.

— А нам плевать, пусть он охмурил шефа, но мы-то еще в своем уме! К тому же мы все виноваты в его вторжении, поскольку привлекли к себе его нездоровое внимание в Венеции. Если бы мы тогда не заинтересовали его чем-то, он бы и не подумал нас навещать.

— Чем мы могли его заинтересовать? — шмыгнул носом кот. — Уж я тут точно не…

— А кто изображал пред ним знойную красотку? К кому он обещал вернуться за любовью и лаской?! — безжалостно напомнила я.

— Довольно разговоров, — начал засучивать рукава мой любимый. — Сейчас я найду его и выставлю в шею!

— Он не уступит!

— Кулакам Алекса? Сомневаюсь. А перед нами двумя ему тем более не устоять. Так мы даже быстрее от него отделаемся, чем если будем действовать через шефа с бюрократическими проволочками. Ну-ка, покажись, шайтанов папа!

— Вон он, — скорбно констатировал наш режиссер, отворачивая морду.

…Через распахнутую дверь столовой, в конце коридора был виден дьявол, на данный момент зачем-то пристающий к хоббиту Брандакрысу — Горацию. Тьфу, какой из него Гораций! Но, видно, у Пусика оставались еще какие-то долги перед ним, с прошлого раза, потому что в ответ на удивленно-возмущенные возражения всей труппы он только нудел, что режиссер здесь он и он убежден, что Брандакрыс просто прирожденный Гораций! А в чем эта его прирожденность выражается, думаю, никому не суждено узнать.

Мы втроем (Профессор потерянно плелся в хвосте команды) двинулись к этой парочке. Они и не особенно скрывались.

— Не подскажешь, как пройти к хозяину Базы, любезный? — спрашивал дьявол, улыбаясь, по его мнению, очень приятной улыбкой.

— Направо-с и прямо-с, там-с, — равнодушно отвечал хоббит, указывая направление бубликом величиной с его голову.

Причем указывал он в сторону столовой. Это не специально, просто для него не было более значимого существа на Базе, чем Синелицый.