Читать книгу - "Девочка и пёс - Евгений Викторович Донтфа"

— Нет, ваша светлость, я знаю или по крайней мере догадываюсь на что это похоже. И именно поэтому я пришел к вам. А не к маршалу Тоферу или адмиралу Линдингу, ни к главе Посольской палаты, государственному министру его сиятельству графу Пешону, ни к главе Военной палаты министру Армии и Флота его сиятельству трибуну Куеркусу, ни к главе Казначейской палаты министру финансов его светлости палатину Саликсу, ни к главе Кабинета Министров Канцлеру Агрона его светлости герцогу Урантаге, ни к одному из трех верховных статс-советников короля и даже ни к самому Его Величеству Доммеру Благонравному. Я пришел к вам, ваша светлость, потому что вы самый могущественный человек в этой стране. И я знаю что вам не составит труда утвердить меня на любую должность в вашем министерстве и рекомендовать меня во дворянство и убедить Его Величество подписать мою дворянскую грамоту.

В кабинете на несколько минут установилась тишина. Лишь огонь в камине немного шипел и пощелкивал и где-то очень далеко в каминной трубе иногда слышалось приглушенное гудение. Мужчины безотрывно глядели друг на друга. Теперь судья говорил уже совсем напрямик, давая понять что может предложить чудо-ребенка и другим влиятельным лицам королевства, но решил начать с министра правопорядка, так как считает что у того больше всего возможностей исполнить все пункты вознаграждения.

Наконец Томас Раушер Халид усмехнулся.

— Не обижайтесь, господин инрэ, — сказал он, — но такие игры вам не по зубам. Я понимаю вы решили что это шанс всей вашей жизни и упустить его это преступление против этой самой жизни. И вам кажется вы готовы на всё. Вы совершаете насилие над ребенком, покидаете свой пост в Туиле, являетесь незваным в мой дом, требуете от меня сделать вас баснословно богатым и влиятельным человеком и угрожаете что иначе пойдете к моим, так сказать, политическим оппонентам, полагая что я конечно же не допущу чтобы кто-то другой приобрел чудесную способность всегда видеть правду. Но вы совершили ошибку, господин инрэ. Это так не работает. Это, если так можно выразиться, несколько иной уровень бытия. В него нельзя врываться извне на полном скаку, как удалой витязь Черемеш во вражеский строй, и пытаться в один миг завладеть всеми его состояниями и привилегиями. Так не получится. Что вы, например, сделаете, если я просто укажу вам на дверь.

Судья пожал плечами.

— Встану и уйду.

— Уйдете в никуда? Ведь вы понимаете что вам больше не быть главным королевским судьей города Туила. Пойдете предлагать девочку трибуну Куеркусу или герцогу Урантаге? Или взяв все ваши, я уверен, довольно скромные накопления, покинете Агрон и отправитесь в Сайтону или Кирм чтобы попытать счастья там? И как по-вашему сколько мне придется ждать прежде чем вы так или иначе выведете меня на этого чудо-ребенка? Пусть даже ваш надежный человек и спрятал её сейчас в неизвестном вам месте, но вы ведь наверняка обговорили как вам встретится, если всё пойдет не так как вам бы хотелось.

Мастон Лург спокойно глядел на герцога.

— Вы правы, ваша светлость, в том, что это главный шанс моей жизни. И я поставил на него всё. И либо я приобрету всё о чем мечтаю, либо потеряю всё что имел. Я готов к этому. И если вы откажете мне, я не собираюсь встречаться с Элен, я прекрасно понимаю что иначе вы выследите меня и получите её. Этого я не допущу. Вы правы я сяду на корабль и отправлюсь в другую страну, навсегда покинув Агрон. А мой человек волен делать с ребенком всё что ему заблагорассудится. Он ничего не знает о её удивительных способностях, для него она просто обычная девочка. И если я завтра не появлюсь в условленном месте, он уедет на все четыре стороны. Он поймет что меня больше нет и что он сам по себе.

Верховный претор покачал головой.

— Эта очень убогая ложь, господин Мастон. И сказать по правде мне почти хочется выставить вас вон и посмотреть что вы будете делать. И я не сомневаюсь что рано или поздно я доберусь до ребенка. Но я готов признать что это займет какое-то лишнее время и есть небольшая вероятность некоего непредсказуемого финала. Однако по счастью у той игры что вы затеяли есть решение, которое меня вполне устраивает. И я готов заплатить за встречу с чудесным ребенком, но вам, господин инрэ, придется сделать выбор.

— Какой выбор?

— Вполне забавный на мой взгляд. В качестве вознаграждения вы потребовали с меня три вещи: деньги, сюда я включаю и бриллианты; высокую должность; и графский титул с родовым поместьем. От чего-то одного вам придется отказаться, я исполню лишь два ваших требования, какие выбирать вам. Если вас это не устраивает, то наша беседа окончена. Можете отправляться в порт к вашему мифическому кораблю. Да и что касается денег, то максимум на что вы можете рассчитывать это… ну пусть будет 20 тысяч золотом, 50 тысяч серебром и 30 камней. И ни копером больше. Опять же если это вам не подходит, то где выход вы знаете.

Герцог откинулся на спинку кресла, снова взял левое больное запястье в правую ладонь и с удовольствием наблюдал за своим гостем.

Судья молчал, оглушенный хороводом кружащих в голове мыслей. Но это были приятные мысли.

Он не солгал герцогу. Если верховный претор наотрез откажется платить, то судья действительно намеревался идти в порт и отплывать на корабле, идущем в Сайтону. Ему просто не оставалось другого выхода. Акануран принадлежал Томасу Халиду и оставаться в нём было нельзя. С Галкутом же они условились так, что если тот завтра не увидит судью на Площади Навигатора, то он вместе с Элен отправится обратно на запад. Это было хорошее решение. Исчезнет ли судья за мрачными стенами Дома Ронга или будет вынужден покинуть столицу, оставляя позади всех бесчисленных соглядатаев герцога, Галкут и Элен в любом случае, незаметные и неизвестные, спокойно и не спеша уйдут из Аканурана. И герцог не получит девочку. Галкут увезет её далеко на запад к прекрасному, отливающему чудесной синевой Алмазному озеру, затерянному в теплых лесах одной из самых обширных северо-западных провинций королевства. И будет жить там ровно два месяца, каждый день высматривая Мастона Лурга у определенного высокого дерева на южном берегу озера. Именно там у Алмазного озера, на южном его берегу молодой навир когда-то и отпустил на все четыре стороны несчастного рыбака из Горячих Камней, воткнувшего нож в сердце