Читать книгу - "Футарк. Первый атт - Анна Орлова"

Служащий почтамта, мистер Ричмон, принимая телеграмму, посматривал на меня с любопытством, а прочитав написанный мною текст, и вовсе чуть не подпрыгнул. Однако, с опаской взглянув на тетю Мейбл, он проглотил все вопросы и молча принялся заполнять бланк…

Мы с тетушкой уже возвращались домой, когда навстречу нам попался инспектор Деверелл, как всегда имевший весьма кислый вид.

— А, мистер Кин, — протянул он, притрагиваясь к полям шляпы. И спросил с неподдельным интересом: — Как ваши дела?

— Благодарю вас, инспектор! Превосходно! — вполне искренне улыбнулся я. — Наслаждаюсь тишиной и спокойствием.

— М-да? — недоверчиво прищурился он. — Ну, вам виднее. А я слышал…

— Виктор, нам пора! — вмешалась тетушка, испепеляя взглядом инспектора, неосторожно затронувшего опасную тему.

— Простите, инспектор! — развел руками я. — Мы спешим.

— Ну да, ну да… — покивал он, подозрительно глядя на меня.

Хм… должно быть, такая жизнерадостность со стороны человека, обвиняемого в стольких грехах, наверняка казалась инспектору Девереллу по меньшей мере ненормальной. Мне же после демонстрации впечатляющей мощи характера тетушки Мейбл совершенно не хотелось жаловаться на судьбу. Я чувствовал гордость за свою принадлежность к достойному семейству Кин и был искренне благодарен тетушке за поддержку…

Прогулка удалась на славу, даже жаль было возвращаться домой. Теплый ветерок, расхрабрившееся апрельское солнце, птичий щебет и тетушка Мейбл в качестве моего личного цербера — что может быть лучше?

— Мистер Кертис ожидает вас в столовой, сэр! — почтительно сообщил Ларример, помогая мне снять пальто.

— Кажется, Сирил пришел в себя! — прокомментировала тетушка, передавая дворецкому свой верный зонтик, словно шпагу.

Признаюсь, я полагал, что кузен будет дуться много дольше.

Сирил обнаружился за столом: он так сосредоточенно и яростно кромсал отбивную, что мне сразу захотелось на всякий случай его обезоружить.

— Здравствуй, мальчик мой! — проворковала тетушка, разом превращаясь из тигрицы в заботливую мать. — Как ты себя чувствуешь?

— Сносно! — буркнул Сирил, не поднимая глаз. — Есть новости?

— Увы, — развел я руками и отодвинул стул для тети. — Пока ничего.

— Понятно. — Сирил поднял на меня воспаленные глаза. Похоже, он совсем не спал ночью. — Виктор, твой дворецкий сказал, что у тебя есть гимнастический зал. Побоксируешь со мной?

— Разумеется, — согласился я, присаживаясь напротив кузена. Радовало уже то, что он не бросился искать утешения на дне бутылки. — Только я ведь значительно тяжелее тебя.

«И намного сильнее». Этого я, конечно, озвучивать не стал. Не стоило лишний раз расстраивать Сирила.

— Ничего, — отмахнулся он, снова принимаясь за отбивную. — Мы ведь не всерьез!

Впрочем, с последним бы я поспорил. В гимнастическом зале Сирил наседал на меня с такой яростью, будто внезапно превратился в берсеркера. Признаюсь, мне пришлось изрядно попотеть, защищаясь от его наскоков. Быть может, стоит всерьез заняться боксом? Или, по крайней мере, изредка захаживать в клуб, чтобы поразмяться не только с грушей, но и с живыми противниками. Хм… а ведь сейчас многие наверняка не прочь были бы со мной подраться…

После разминки с Сирилом я отправился к своим крошкам, с которыми и провел остаток дня. Купленный недавно Echinocactus grusonii капризничал, видимо, ему требовалась более высокая температура. Зато смотрелся он замечательно: красивые пропорциональные стебли этого вида кактусов покрыты густыми «золотыми» колючками. А как восхитительно он смотрелся среди ярко-красных японских культиваров Hibotan!

Однако мысли о распускаемых в городе слухах меня не отпускали. Я сам себе напоминал кактус, ощетинившийся иголками для защиты от грубых рук и слов.

Предположим, мистер Клариджес откликнется на мою телеграмму. Что делать дальше? Не предъявлять же каждому встречному письмо мистера Клариджеса, и даже если он приедет лично, как донести его слова до общественности? Проще иметь дело с мировым судом, там достаточно дать показания под присягой. Суд общества бывает куда суровее и охотнее верит в дурное, нежели в хорошее. Признаюсь, я не подумал об этом заранее…

Мне требовалась подсказка, поэтому, оставив своих питомцев внимать Шопену, я отправился в свою спальню. Обычно такими делами я занимаюсь в кабинете, но из-за присутствия в доме Сирила и тетушки Мейбл пришлось перебраться в более уединенное место. К тому же я именно здесь припрятал от кузена свою любимую выпивку…

Я в глубокой задумчивости сидел на кровати, когда в дверь деликатно постучали.

— Войдите, — крикнул я и, только когда в комнату заглянул Ларример, сообразил, что позабыл скрыть следы преступления.

Ларример немым укором застыл на пороге, скорбно взирая на лежащие на кровати улики.

— Осмелюсь заметить, сэр, это ведь… неприлично! — с таким негодованием проговорил он, что мне действительно стало стыдно. — Не пристало джентльмену заниматься подобным!..

Он задохнулся, не находя слов, а я, предвидя очередную лекцию о правилах поведения (как будто я мальчик, право слово!), сгреб улики в ящик прикроватного столика.

— Что-то случилось? — спокойно спросил я, делая вид, что не замечаю возмущения Ларримера.

— Нет, сэр! — с запинкой выговорил он, побагровев. — Я просто хотел доложить вам, что мистер Кертис поговорил с кем-то по телефону, потом где-то раздобыл бутылку коньяка и отправился с нею в гимнастический зал!

— Хм… — протянул я, вставая.

Выходит, кузен умеет вскрывать замки! Может, попросить научить и меня?

Пожалуй, стоит взглянуть, как он там…

Сирил, вопреки моим опасениям, вовсе не напился до беспамятства. Забытая им бутылка коньяка стояла у двери, а кузен самозабвенно избивал боксерскую грушу, выкрикивая при этом что-то оскорбительное. Я прихватил коньяк и ретировался, оставив Сирила отводить душу…

На следующее утро кузен и тетушка спустились к завтраку как ни в чем не бывало. Она болтала о каких-то пустяках, поддерживая необременительную беседу, Сирил молча и с каким-то остервенением поглощал пищу, а я просматривал почту.

Среди вороха рекламных проспектов и счетов обнаружилась телеграмма.

Почувствовав, как сердце забилось быстрее, я выхватил ее из стопки корреспонденции и пробежал глазами.

«Выезжаю немедленно ждите Клариджес», — гласила она.

Я аккуратно пристроил телеграмму возле тарелки и перевел дух.

— Что там такое? — заинтересовалась тетушка Мейбл, от которой не укрылось мое волнение.

Я молча протянул ей телеграмму.

— Превосходно! — резюмировала тетушка, прочитав короткий текст.

Весточка от мистера Клариджеса подействовала на нее как чашка крепкого кофе.