Читать книгу - "Звездолет «Фантастика» и Лунный Птеродактиль - Константин Игнатов"

— Не получается у тебя потому, что для работы с мыслегрантами необходима определенная психоэмоциональная среда. Зависит она от уровня развития всего общества, в котором ты воспитывался. Об этом мы еще поговорим. Но, — Рамада решительно ткнула пальцем Рыбака в грудь, — при соответствующей поддержке со стороны кое на что ты все же способен. — Девушка загадочно подмигнула, дескать, не догадываешься? — Более того, тебе уже пришлось блеснуть в этой сфере…

— Мне? — поразился пират.

— Да. В какой-то степени…

— В какой еще степени?.. — Савва остро ощущал несовместимость россказней девицы с личным опытом. От этого в душе у него скапливалось все больше и больше раздражения, которое упрямо искало выход наружу. — Зета, ты меня достала своей болтовней. Пустые слова — и ни одного доказательства.

— А лечение синяков?

— Подумаешь… — хмыкнул Рыбак. — Обыкновенная мануальная терапия. Впечатляет, конечно. Но ничего принципиально нового. Почитай, в любом порту отыщется пара-тройка лечебниц, где колдуют седые полоумные знахари. Проблема в цене — дорого… Матросня туда и не суется. А вообще, те знахари, поди, еще и не такое выкинут. Успевай только «бабки отстегивать»…

— Да Бог с ними, со знахарями, — безразлично махнула Зета. — Мы-то сейчас говорим о твоих скрытых способностях.

— Скрытых даже от меня, — ухмыльнулся пират.

— По-другому и быть не могло. Однако, повторяю, кое-что доступно и тебе…

— И где оно, это кое?.. — вновь передразнил Рыбак.

— Эх, Савва, Савва, — протянула Рамада как бы с сожалением. — Вспомни, к примеру, Сашку Шкворня.

— И что? — удивился капитан. — Перед глазами всплыло решительное лицо товарища. «Отчего не вспомнить?.. Только сегодня виделись».

— Разве ты не слышал, что Сашка погиб в разведывательной экспедиции еще пару лет назад? — тихо спросила босс.

И тут Рыбака словно громом шарахнуло. Бог ты мой. Ради всего святого… Ведь это сущая правда. Он действительно вспомнил. Труп Шкворня на военном звездолете в цинковом гробу доставили откуда-то с ближайших окраин галактики. Обстоятельства смерти — сплошная загадка. Что там стряслось в неисхоженной «темной зоне», никто толком не знает. Родственникам ничего конкретного не сообщили. «Погиб при исполнении…» Служебная тайна. Сам Рыбак в похоронах не участвовал — находился в затяжном рейсе. Но многие из друзей юности лично присутствовали на траурной церемонии и впоследствии не раз рассказывали Савве о скорбном событии. Капитан верил им как самому себе. С такими вещами не шутят…

Но почему же тогда о кончине Сашки он не вспомнил там, на станции жабонов? Получается, кто-то злонамеренно стер часть его памяти? Значит, они все-таки подкорректировали ему личность? Рыбак с ненавистью глянул на Рамаду.

Аферистку прямо распирало от удовольствия (хотя и делала вид, будто сочувствует товарищу). Ты посмотри не нее… Кулаки у капитана сжались сами собой.

Наличие ярких осознанных чувств — любви, гордости, стыда, гнева и т. д. — отличает человека от животного. А неумение контролировать их, напротив, приближает к братьям меньшим. В отличие от зверей люди в своих действиях не могут положиться на дикие безошибочные инстинкты, которые давно утрачены. Поэтому в момент буйства чувств контакт с внешним миром у них заметно притупляется, реальность как бы отходит на второй план. Восприятие действительности зависает где-то посередине между высшей и низшей адаптивной способностью — ни рыба ни мясо. Опытный боец знает — в любой ситуации важно не терять головы. Гнев слепит и глушит человека. Савва уяснил это еще со времен драчливой юности, когда его справедливо величали Задирой. Теперь пришлось вспомнить уроки молодости. Рыбак взял себя в руки.

Откуда-то издалека донесся спокойный голос Рамады:

— Ну что, теперь убедился в своих потенциях?

Чувство озлобленности сменилось у Саввы растерянностью.

— Что же я, по-твоему, Господь Бог, если могу материализовывать собственные желания? — изумился он.

— Все мы созданы по Его подобию, — усмехнулась Зета. — Впрочем, не обольщайся, друг. До истинной материализации желаний тебе еще ох как далеко.

Рыбак растерялся больше прежнего:

— Но как же… Сашка… ведь…

— Твой спаситель был… всего лишь плазмоидом.

В груди пирата вновь шевельнулась первобытная злоба. Но он не позволил ей полностью затмить разум, переплавил жар гнева в холод презрения.

— Рамада, у тебя вообще нет ничего святого! Как ты посмела вылепить своего дьявольского урода в виде дорогого мне человека, к тому же ушедшего из жизни?.. Сволочь ты последняя после этого, хуже проклятых жабонов.

— А причем тут я? — открестилась Зета. — Господь с тобой, партнер. Ты сам его вылепил.

— Я? — вновь поразился Савва.

— Конечно.

Внезапно Рыбак замер. Его вдруг посетила неожиданная догадка. Он с подозрением уставился на Рамаду.

— Слушай, а откуда ты, вообще, знаешь, что Сашка был там? — поинтересовался кэп.

— Глупый вопрос. — Лицо Зеты не выражало ни злорадства, ни превосходства. Оно лишь подчеркивало сухую констатацию фактов. — Вся сцена твоего «побега» с их базы от начала и до конца снималась камерами слежения. Отснятый «детектив» тут же транслировался по каналам субпространственной связи на терминал мне, как руководителю операции.

«Наверное, ее сюрпризы никогда не кончатся… — с тоской подумал пират. — Чертова баба!..»

— Какой еще операции? — зло выпалил он.

— Операции по твоему освобождению.

— Освобождению от кого?

— От жабонов.

— В чьих интересах?

— В их же, жабонов, и интересах, — вымолвила Рамада спокойным, ровным голосом, будто ответ сам собою подразумевался изначально. Мол, что тут такого?..

«О, Господи!»

— Но освободил ты себя, по большому счету, сам, — продолжила босс.

«Еще лучше!»

— Обезличенный плазмоид — без лица и пола, — можно сказать, заготовка твоего будущего спасителя постоянно находился в соседней с тобой комнате, впитывая через систему приборов твои эманации, — деловита пояснила Зета. — А над твоей кроватью помещался мысленный сканер, наподобие тех, что используются в нооциклотронах. Не случайно потолок там имел несколько необычную куполообразную форму. Заметил?

— Заметил, — автоматически подтвердил Савва, хотя первым порывом еще секунду назад у него было прекратить всякие дальнейшие беседы с Рамадой. Подзатянувшийся театр абсурда сидел уже у пирата в печенках. Кому не надоест раз за разом узнавать, что каждый твой предыдущий шаг играл роль декорации в чьем-то путаном спектакле; что все вокруг — неправда; что сам ты — актер, вернее, жалкий актеришка, слепо следующий установкам тайного сценария?..