Читать книгу - "Смерть "попаданцам"! Противостояние - Евгений Лысов"

…На самом деле, первые признаки проблемы замаячили еще 23 мая. Если бы кто то обратил внимание на кашляющих людей в метро… Если бы не лихорадка наступления, охватившая все общество..

25 мая ситуация взорвалась. В "скорую" стали поступать сперва десятки а потом и тысячи вызовов. Тревожные сигналы посыпались и с фронта. Кроме того вспышки начались и во многих других городах страны. Особенно много было зафиксировано в Ленинграде, в Одессе, в Киеве, в Харькове…

К вечеру воскресенья число умерших от странной, новой формы легочной чумы по всему союзу составило более 30 000 человек. Количество зараженных оценивалось как минимум в миллион. В стране было введено особое положение.

Крупные города опустели. Люди бежали от эпидемии. Бежали подальше от толп, в деревни. Человек человеку, снова стал волком. Простые граждане боялись подойти к упавшему, боялись помочь друг другу. Впрочем присмирели даже криминальные элементы. Зачем тебе цацки, если ты, спустя пару дней, можешь выхаркать свои легкие.

В эти сумрачные дни опять проявили себя комсомольцы и коммунисты. На заводах был объявлен чрезвычайный режим. Все коммунисты и комсомольцы добровольно остались в городах и на рабочих местах. Правительство ввело особый режим довольствия, включающий в себя расширенный продуктовый паек. Рабочих перевели на казарменный режим. В казармах же "прописались" и дежурные врачи. Очень на руку оказался недавно открытый группой Ваксмана Красильникова стрептомицин. Выяснилось что он активен в отношении возбудителей чумы, и данный, очевидно, модифицированный штамм к нему даже более восприимчив чем обычный. Другое дело, что антибиотика было мало. Катастрофически мало…

Тем не менее врачи делали все возможное и невозможное. Ксюшка рвалась тоже лично воевать с чумой, но, каюсь, моей порядочности, на нее не хватило. Наверное я и без того очень многое потерял с этой хронопереброской, и нести новые потери совершенно не хотел. Так что я воспользовался всем своим весом и сумел через Лаврентия Павловича добиться отправки обеих своих "девок" (и окольцованной и хвостатой) в Штаты. Ксюшу в качестве лаборантки в группу Ваксмана, ну а Лейлу охранять Ксюшку.

Сам разумеется остался. К слову подкинул идею использования парацетамола в интенсивной терапии больных. Точнее подтвердил уже существующую, информацией о том, что он активно применяется у нас.

Ситуация, конечно, стала близкой к критической.

Массовое бегство горожан в деревни привело к тому что чума попала и туда. Это не могло не сказаться на производстве продуктов питания. Деревенские чуть не начали отстрел беженцев (хотя почему чуть случаи были и немало), но помогло вмешательство местных партработников. Была организована система карантинных "скородомов", куда помещались на неделю прибывшие беженцы. Если выявлялся очаг судьба их была печальна. Жестокие времена требовали жестоких мер. Зараженный "скородом" изолировался, и через двое суток после обнаружения заражения сжигался. Условно считалось, что живых в нем не оставалось. Возможности лечить зараженных в деревнях, как нетрудно понять, у страны просто не было. Не хватало элементарных лекарств, врачей да и койкомест в фельдшерских пунктах.

Ставка, решением большинства голосов была вывезена из Москвы.

1 июня 1941 года, с подмосковного аэродрома "Чкаловский" в небо ушло пять бомбардировщиков "Конкорд". Спустя еще два часа со всех прифронтовых аэродромов страны поднялась воздушная армада, какой еще не видело небо.

Как гласило коммюнике, опубликованное в тот самый момент, когда от земли отрывался "костыль" последнего из бомбардировщиков:

"Руководство СССР и США, равно как и весь цивилизованный мир потрясено чудовищным преступлением, совершенным нацистами. Бесчеловечное, зверское и подлое применение бактериального оружия, направленного прежде всего против гражданского населения окончательно снимает маску со звериного лица еврофашизма. В сложившихся условиях, ответственность за произошедшее лежит на гражданах всех стран агрессоров, допустивших приход к власти преступников.

В связи с этим, у союзного командования не остается иного выхода, кроме как применить все доступные средства поражения для нанесения удара возмездия.

Да поймут нас потомки и да поможет нам бог".

Коротко и по существу.

Впрочем немцы получили послание раньше чем до них дошел меморандум. Послание дошло в тот момент, когда над куполом Рейхстага встало рукотворное солнце.

Бомба была только одна. И мы постарались применить ее наиболее эффективно.

Впрочем это не означает что для остальных городов Европы все прошло безболезненно. Запасы химического оружия у СССР и США были огромны. И все оно сейчас рухнуло на известные союзникам промышленные центры.

Нет, мы не бомбили жилые кварталы, там, где это было возможно. Мы не бросали бомб на госпиталя и детские сады.

Бомбы летели на производства, на заводы, на верфи, на ремонтные цеха.

Мы выбивали квалифицированную рабочую силу. По каждому объекту работали вперемешку и фугасами и газами и напалмом. Три тысячи Б 17, три сотни ДБ 3 воздушная армада оказалась крайне внушительной.

Помимо Берлина сплошному бомбовому удару подверглись, так же, Париж и Варшава. И там и там активно применялось газовое оружие.

А уже на следующий день мы узнали, что приятным бонусом к нашему удару стала смерть Гитлера.

Геббельс, который выжил, фактически, чудом (в тот день он срочно выехал на аэродром, что бы отправится в Париж. Там назревала серьезная буча под лозунгом "мы так не договаривались" потери на фронте оказались крайне высоки, да еще и снабжение вакциной задерживалось, что могло привести к этакому бактериальному "дружественному огню") бесновался в эфире. Он кричал про чудовищную антисанитарию, которую развели большевики с американцами и из за которой, у нас и начались эпидемии всего чего попало. Кричал, что мы использовали повод для нанесения удара. Клялся, что месть Германии будет страшной. Попутно совершенно бессвязно, обзывал нас безбожниками и утверждал что случившееся ни что иное, как божественная "моровая язва" из библии.

А в это время, в подвалах здания Эдварда Гувера, агенты ФБР проводили интенсивные допросы сдавшегося в руки сотрудников таможни чумного диверсанта из "Детей Фреи", резко осознавшего, что мучительно умирать ему не хочется. У диверсанта был изъят пластиковый инжектор с культурой бактерий (и передан в бактериологические лаборатории союзников. Главным образом в лабораторию профессора Элиавы.).

Допросы велись под запись на пленку и магнитную ленту.

Удары альянса продолжались в конвейерном режиме. Люди, техника работали на пределе возможностей. Мы теряли десятки бомбардировщиков и сотни пилотов, наши истребители сопровождения гибли, отвлекая на себя, слава богу, немногочисленные реактивные самолеты противника… И все же летчики не просили пощады, аэродромные службы умудрялись падая от усталости снаряжать машины новыми и новыми бомбами, начиненными как взрывчаткой, так и самыми страшными ядами, известными человечеству.