Читать книгу - "Сердце для стража - Артем Каменистый"

Вот и не верь после этого в магию числа «тринадцать»…

Я еще с рассвета подметил, что капитан ведет себя как-то слишком уж нервозно. Такое поведение отмечалось за ним в случаях, когда по курсу возникали рифы или прогнозировалось их близкое присутствие. Может, команда «Черного альбатроса» и невелика, но порядок на судне поддерживался отменный (не считая омерзительной вони), вольница не допускалась, хотя до военной дисциплины, принятой в мои времена, дело и не доходило. Разумная середина соблюдалась. Неудивительно, что и все, имеющее отношение к штурманскому делу, пребывало на той же высоте. Судно ни разу не попадало в угрожающую ситуацию из-за навигационных ошибок. Правда, однажды ночью на что-то наткнулось носом. Но тревога оказалась ложной. Может, очередное бревно или дохлый кит, даже разглядеть не удалось. Но подобные объекты — дело случая, на карте их не найти.

В общем, что-то намечалось. Значит, опять гребцов будут подгонять плетьми, заставляя работать на износ. Да и с неуклюжим парусом возни много, а это уже работа вольной команды. То натягивай его, то спускай побыстрее. Меня, правда, к этому делу пока не допускали за неопытностью, зато могли поставить помогать толкать рулевое весло, что тоже не сахар. На нем достаточно месяц простоять, чтобы накачаться как чемпион по культуризму.

Спустя пару часов после рассвета я заметил прямо по курсу на горизонте пухлое неподвижное облачко. Признак земли. На материк не похоже, а похоже на остров. Зачем мы к нему идем? Этого мне никто не удосужился разъяснить. Зная, что воды в бочках еще хватает, рискнул обратиться к слабому на язык Стреду:

— Чего это капитан сегодня такой мрачный?

— А ты его часто веселым видел? Или хотя бы один раз?

— Ни разу не помню. Но такой он нечасто: чернее самой черной тучи. Когда последний раз так вышагивал на носу, мы потом еле-еле рифы обошли.

— Так уж и еле-еле! Нормально мы их обошли. Да и разве то рифы были? Меньше чем у северян мужские стручки, а ты говоришь — рифы. Вот походишь с мое — увидишь рифы как рифы, аж поджилки дрожать начнут при взгляде на такой страх.

— Тогда чего он так волнуется?

— Кто? Шнерх? Да чего ему волноваться. Это он так, вид создает. Важность на себя напускает. Мол, без него никак, в любой луже заблудимся. Думает, что мы сами остров найти бы ни за что не смогли.

— Остров?

— Ну да. Остров. Вон прямо по курсу.

— Ничего не вижу.

— Это потому, что разиня ты сухопутная.

— А зачем нам туда? Воду будем набирать?

— У нас чего, воды не осталось?

— Да вроде есть еще, но восемь бочек совсем пустые уже.

— Ишь ты! Неужто считаешь?! — делано изумился Стред.

— Так я постоянно на камбуз ведра от них таскаю, потому и знаю.

— Ведра он таскает… Дела у Шнерха на этом острове, потому и правит к нему.

— Что за дела?

— Не любопытничай, сам скоро узнаешь. Лучше готовься работать, потому как дела делами, а бочки опустевшие, наверное, там наполнять будем. Придется тебе поработать и за грузчика, и за гребца. Ох, я тебе скажу, непростое это дело — воду брать с берега без причала. Спина потом неделю стонать будет.

После полудня «Черный альбатрос» приблизился к острову настолько, что можно было оценить всю унылость тамошнего пейзажа. Плоский блин, брошенный в море и почему-то не утонувший. Скудная трава, чахлые кустики, несколько корявых деревьев на берегу бухточки — вот и все достопримечательности.

В бухте стоял корабль, почти точная копия нашего. Только мачта у него была заметно выше и на носу вместо черной образины, которую можно принять за птичью голову только после ведерной порции забористой бормотухи, торчала образина рыжая. Так как я был трезвее стеклышка, то понять, что она изображает, не сумел.

Просветил все тот же Стред:

— «Рыжий пес», лоханка старшего Шнерха.

— Чего это они тут встречу затеяли?

— Так не первый раз уже. Удобное место. До северян рукой подать, вдвоем безопаснее. Да и подвернуться добыча может, которую в одиночку взять трудно.

— Добыча? А я думал, мы только торгуем.

— Ага. Это дело мы уважаем. Только если подворачивается что-то бесплатное, то мы не отказываемся. Простой товар берут деньгами, а бесплатный товар чем берут? Не знаешь? Эх, молодежь-молодежь… Железом его берут… железом.

— У меня даже ножа нет, если драка случится.

— А зачем тебе нож, такому прыткому? Выдаст тебе Шнерх палку заостренную, и ты всех разгонишь.

Стред заржал над собственной шуткой (по мне, так не смешной) и поспешил уже гораздо громче описать ближайшим морякам свое видение вероятной битвы и место новичка в ней. Каждый неприятель, мол, получит по палке в глаз, покалеченных рабов купят за меньшую цену, виновнику за порчу потенциального товара устроят взбучку. Слушателям это понравилось — тоже заржали.

А вот мне было не до смеха. Тут бы «Альбатрос» надо как-то ухитриться захватить, и вдруг еще один корабль подворачивается.

Задача усложняется как минимум вдвое.

Плюнуть на запланированный бунт и попытаться уйти, когда доберемся до северного берега моря? Но еще неизвестно, как там получится, да и гребцов, если откровенно, бросать некрасиво. Пусть, кроме перемигиваний, никакого общения не было, но я уже за них в ответе. Вот такая у меня черта характера. Слабость это или сила, не могу понять, но надо постараться и самому уцелеть, и Нью вытащить, и этим бедолагам помочь.

На подходе к берегу парус спустили, дальше пошли на веслах. Мешающих течений здесь не было, ветер тоже не препятствовал, и маневры много времени не заняли. «Черный альбатрос» встал неподалеку от «Рыжего пса», еле заметно покачиваясь на двух якорях. К борту подтянули лодку, прежде болтавшуюся за кормой, и на берег отправилась первая партия людей и пустых бочек. Там, на широком пляже, их поджидали коллеги с другого корабля. Человек пятнадцать. Правда, праздно стояла едва треть, остальные возились со срубленными деревьями, работая топорами, пилами и огромными рубанками. Или поломка приключилась, или какие-то детали про запас делают, чтобы без дела не стоять.

Меня приставили к процессу извлечения пустых бочек из трюма и погрузке их на снующую туда-сюда лодку. А затем и самому пришлось покинуть корабль — на берегу потребовались мои руки.

Первые шаги на суше были неуверенными. Но я уже сталкивался с этим явлением — привык. Так что классической моряцкой походкой направился вслед за всеми в сторону рощи, где, судя по суете, и располагался источник пресной воды.

Мои выводы оказались правильными — воду брали именно там. Сам источник выглядел невзрачно: лужа с вытоптанными берегами. И вытоптали их не только что. Или место популярное и пользуется им не только родня Шнерхов, или эта семейка слишком часто сюда заглядывает.