Читать книгу - "Наблюдатель - Валерий Большаков"

Облачный Город между тем начал снижение. Пробив облака, «Лапута» зависла на высоте птичьего полета.

Внизу простиралась Москва – россыпь белых кубиков, призмочек, бочечек, брошенных в зеленую пену садов и парков.

Плавно огибая старинную Останкинскую башню, «Лапута-2» поплыла рядом с исполинским ячеистым куполом Снема, словно соревнуясь в размерах.

– Ну, что? – спросила Вита. – Надумали чего?

Сидоровс не ответил, засмотревшись на щебечущих купальщиц, шествующих по аллее в одних босоножках и темных очках, а Грига честно признался:

– Не-а.

– Рич! Соберись.

– Ага! – вздрогнул Сидоровс.

– Приступаем к плану «Б», – объявила девушка.

– Есть! – молодцевато козырнул Ричард и поинтересовался: – А что за план?

Вита с сожалением посмотрела на него и начала:

– Почему нельзя улететь с Фидониси или с Алькантары?

– Ну, я ж говорил – в планетарных ботах всё на виду, там не спрячешься!

– Именно. А где находятся космодромы, на которых не стоит ни одного регистратора?

– А нету таких!

– А если подумать? Мальчики, сосредоточьтесь наконец! Только вокруг одной Москвы десяток грузовых космодромов, где садятся корабли-автоматы. Они снабжают инопланетной продукцией тот или иной район… сектор, или как они там называются. Ну? Доходит?

– А-а… – дошло до Рича. – Точно!

– И ты полагаешь, – спросил Зикунов с сомнением, – что туда легко проникнуть? Витка, ты ошибаешься. Грузовые космодромы окружены энергоботами. Чуть что – и их эмиттеры ставят защитное поле. Собак отгоняют, кошек, оленей, лосей. Кто там еще по московским окраинам шарится? И «зайцам» тоже не пробиться! Я помню прекрасно, мы всю эту космодромию еще на втором курсе проходили.

– А если туда на грузовике проехать? – загорелся Рич. – Развозят же как-то продукцию, верно?

– Вот и видно, – парировал Грига, – что зачет тебе поставили зря. С такими космодромами сообщение конвейерное, под землей. Понял?

– Ты совершенно прав, – кивнула Вита. – Вот на конвейере-то мы и въедем на космодром.

– Ага! Ты сначала попади в тоннель.

– А у меня ключ есть!

– Во! Откуда?

– Да так, случайно завалялся. Один знакомый наладчик автоматов не успел напарнику передать, а я забыла.

– Тогда вперед!

– Осади назад! Куда – вперед? На какой космодром? На Истринский? На нем только с Марса борты прибывают, фиолетовую капусту тягают. На Щелковский?

– Нет, – помотал головой Грига, – туда садятся грузовики с Ирия, урожай везут с П-плантаций. Хотя. Стоп! А, правда, давайте на Ирий махнем? Там гуманоиды жили-были, да они и сейчас живут-поживают, добра наживают. И я точно знаю, там есть база галактистов, «Ойум» называется.

– Ага! – скептически скривился Рич. – А ты помнишь, кто там генеральным координатором? Иван Лобов, наставник Давида. Он нас ругать не станет, я тебе гарантирую. Иван нам морды набьет, а кулак у него – будь здоров!

– Пустое, мы не к Ивану в гости собрались. Главное-то не в этом. К «Ойуму» приписан нуль-звездолет сверхдальнего действия «Ра-3». И если мы с тамошними договоримся, они нас могут подкинуть до Маран-им. Ну как?

Зикуновишна горделиво оглядел друзей.

– Неплохо, – оценила Вита. – Только вот ни с кем мы договариваться не будем. Запомните: в контакт не вступать! Иначе нам опять все добра будут желать и снова отправят на Землю. И что потом? Изобретать план «В»?

– А что ты предлагаешь?

– Я согласна лететь на Ирий, но делать все будем тайком. Тайком проберемся на «Ра» и угоним звездолет.

– Да ну? А кто его поведет, не скажешь? Вита холодно посмотрела на Григу.

– Ты же сам хвастался, что получил диплом пилота-космогатора?

– Да, но.

– Никаких «но»! – отрезала Вита. – Будешь временно исполняющим обязанности командира корабля. Рич будет твоим штурманом и сменным пилотом, а я возьму на себя функции бортинженера. Вопросы есть? Вопросов нет.

Они обошли всю «Лапуту» кругом и вернулись к нуль-станции. На их счастье, портал работал – надо полагать, флуктуация рассосалась.

Они вышли возле дома Виолетты в Медведкове и поймали такси. Автомат домчал их до деликатесного комбината на Сиреневом бульваре, где и высадил, помигав зеленым огоньком.

– Нам сюда, – указала девушка на снежно-белую колоннаду цехов.

Комбинат не был огорожен даже подстриженными кустиками, он возвышался как античный храм, на травянистом возвышении, и сдержанно шумел, втягивая из воздуха углекислоту. Вблизи слитые колонны корпусов больше смахивали на мощные цилиндрические башни.

– Нам в третий блок, – скомандовала Вита. Втягивая головы, как заговорщики из старинных фильмов, друзья проследовали к третьей по счету башне и вошли через калитку в герметичных воротах. Внутри было шумней и жарче, но стерильная белизна царила и здесь. Остро пахло озоном.

Часто оглядываясь, Вита проскользнула между огромными машинами, пригибаясь под гудящими трубами, поднялась по пандусу, спустилась по трапу и очутилась у широких дверей. Двери были заблокированы.

Выцарапав ключ из нагрудного кармана, девушка быстро приложила его к блокиратору. Тот пискнул, красный индикатор сменился зеленым, и двери разъехались, пропуская сообщников на спиральный съезд к автоярусу и еще ниже, к конвейерам.

Биомеханические конвейеры представляли собой серые полосы из квазиорганики. Закольцованные, эти ленты шустро уползали в один подземный тоннель и выползали из другого. Уползали порожними, а выползали с открытыми ящиками, забитыми живыми мешками биоконтейнеров. Мешки покрывала пушистая изморозь, она быстро таяла, попадая в комбинатскую духоту, и вверх струился парок, припахивающий дезинфектантом.

– За мной!

Виолетта решительно спрыгнула на конвейер и присела, взмахивая руками, чтобы удержать равновесие. За ней последовали Ричард и Григорий. Серая упругая лента быстро скрылась в тоннеле, и друзей окутала тьма, только отсветы голубого сияния пробивались из боковых переходников, придавая лицам мертвенную синеву.

– Мы как странники в ночи, от испуга не кричим, – заунывно прочитал Сидоровс. – Перед тьмою страха нет – мы втроем идем на свет.

– А может, правильней будет «трое нас идут»? – спросил Грига, сидящий впереди в позе лотоса. – Ом-м… Ом-м…

– Чиво-чиво? – не разобрал Рич.

– Ом мани падме хум, – ответил Зикуновишна нараспев.

– То есть, как бы, аллилуйя, – подытожил Сидоровс.

Минут десять прошло в молчании. Только полоса конвейера шуршала и поскрипывала. Не поймешь – то ли она течет, то ли ползет.