Читать книгу - "Побег из Араманта - Уильям Николсон"

– Сближение – тысяча двести ярдов!

– Чаки запустили тридцать второй! Тридцать третий!

– Сколько у нас осталось? – прокричал Рака.

– Крейсеры кончились! Корветы наготове!

Глава вооруженных сил подбежал к военачальнику.

– Ввести в дело корветы, господин?

– Нет! Врагам только этого и надо!

– Чаки запустили тридцать четвертый! Тридцать пятый! Тридцать шестой!

– Сближение – тысяча ярдов!

– Пора, господин! Крейсеры необходимо остановить.

– Проклятые чаки! – взорвался Властитель Долин. – Сколько же у них в запасе?

– Запустили тридцать седьмой!

– Нужно вводить корветы!

– Чтобы неприятель диктовал мне стратегию? – сверкнул глазами Рака. – Не дождется!

– Крейсер чаков прорвался! Крейсер чаков прорвался!

Ужасный вопль заставил похолодеть сердце каждого, кто находился на командирской палубе. Свершилось то, чего все так опасались: первый корабль, пробив линию обороны, устремился к Омбараке.

– Вычислить точку столкновения! – рявкнул Танака. – Трубите тревогу! – и, обращаясь к военачальнику, настойчиво повторил: – Господин! Корветы!

– Ладно, – скрипя зубами, сдался Рака. – Вы знаете, что делать.

Над пусковой палубой зазвенела новая, более резкая нота – рога трубили тревогу. Торжествующие крики начали затихать, когда по галереям, точно пожар, переметнулась невероятная весть: вражеский флот прорвался! Впрочем, гадать, что да почему, было некогда, ведь следом раздался другой сигнал. Настало время вводить в бой корветы.

– Вперед! Вперед! Вперед!

Оказалось, главное судно с юными узниками на борту решили приберечь на потом. За спинами детей опускались на землю и летели, точно из пушки, хрупкие на вид, но смертоносные парусники. Правда, и единственный уцелевший корабль чаков успел развить огромную скорость. Первый же попавшийся ему на пути корвет подпрыгнул от удара и, описав дугу, словно брошенный молот, с ревом упал на нижнюю палубу Омбараки. Омчака возликовала, увидев, как вертящиеся обломки пострадавшего крейсера сыплются градом на несчастных зрителей и те спешат укрыться.

Однако страх не заставил дрогнуть команду, которая занималась пуском. Сухопутные парусники продолжали выстреливать один за другим навстречу неприятельским тяжеловесам.

– Пошел! Пошел! Пошел!

Дети по-прежнему томились в ожидании своей судьбы. Серьезные близнецы молча следили за ходом битвы, а Мампо раскрутил над головой багор и визжал, захлебываясь от восторга:

– Бац! Бац! Эге-гей! Вон они, голубчики! Бум-тарарах-бах!

Меж тем послышались новые приказы, и матросы по всей Омбараке принялись убирать паруса. Великий город на колесах замедлил ход и с грохотом встал. Рака Девятый избрал место для последнего противостояния.

Потянулись долгие минуты; Омчака не останавливалась. Что это, разве удобно сражаться в такой близи? Наконец и на вражеском судне все до единого паруса взлетели кверху, на реи. Сухопутные гиганты замерли напротив друг друга на расстоянии каких-то пятисот ярдов: отсюда их жители будут следить за исходом ветряной сечи.

На командирской палубе рвал и метал Рака Властитель Долин.

– Что у них осталось? Я должен знать!

– Ничего, господин.

– Неужели они растратили все силы? Не верю, не верю!

– Попал, убит! Попал, убит!

– Ветер меняется: три градуса к юго-западу!

– В запасе три корвета, господин. Спускаем?

– Скажите, у них ничего больше нет?

– Нижняя палуба Омчаки пуста, господин.

– Тогда вперед! Вперед!

Сюзерен Омбараки заложил руки за спину и еще раз грозно блеснул глазами.

– Поторопились, приятели, а? Вот мы вам покажем, что такое прорыв!

Теперь, когда враги повстречались лицом к лицу, воинственные вопли сделались оглушительными. Племена до хрипоты старались переорать одно другое:

– Ча-ча-чака! Ча-ча-чака!

– Рака-ка! Ка! Ка! Рака-ка! Ка! Ка!

Флотилии перемешались в жестокой битве, и скрежет каждого столкновения тонул среди великого рева, который поднимали зрители. Больше ни единому кораблю пройти за линию не удалось. Когда силы чаков явно иссякли, раздался приказ:

– Спустить резервные корветы!

Судно с пленниками нарочно ввели в жаркое «дело» под самый конец: Кемба полагал, что их гибель достойно увенчает историческую победу барраков. Дети притихли, не показывая страха. Расправленные паруса тяжело захлопали на ветру, мачта напряглась, ворот заскрипел, и корабль плавно тронулся вниз. Советник помахал мнимым лазутчикам на прощание.

– Надо же, как я отлично придумал! – крикнул он. – Давайте, ребятки, устройте нам потеху!

Прозвучала команда:

– Пошел!

С треском раскрылись зажимы. Корвет сильно тряхнуло, так что узники повалились на дощатую палубу, и вот уже судно устремилось на волю. Завращались лезвия с обеих сторон, и рог на верхушке мачты издал первый жалобный клич.

Люди, столпившиеся на Омбараке, приветствовали корветы радостными воплями. Последние корабли остались за ними, а это верная победа! Но как только зрители углядели злополучную троицу, гул торжества перерос в яростный рев:

– Подлые чаки! Лазутчики! Умрите, умрите, умрите!..

Внезапно проклятия замерли на устах. В корпусе Омчаки распахнулась огромная дверь, за которой на потайных помостах выстроился новенький, с иголочки, флот.

Ледяная рука отчаяния сжала горло Раки Девятого. Что он мог поделать? Корветы уже посланы в сечу, их не вернуть обратно. Приходилось лишь молить судьбу и противника о пощаде.

– Сколько? – выдавил из себя военачальник.

Впрочем, он и сам прекрасно увидел, когда помосты выдвинулись наружу: целых восемь тяжелых крейсеров. На таком расстоянии они не успеют развить наибольшую скорость, а все же нанесут заметный урон. Ужасно сидеть сложа руки и ждать, когда твое судно покалечат, однако ничего другого военачальникам не оставалось. Вот она, беда!..

Зрители все поняли. Над галереями и палубами повисла гнетущая тишина. Корветы барраков еще крушили вражеский флот, но в городе на колесах никто не ликовал. И только ветер доносил неистовый клич:

– Ча-ча-чака! Ча-ча-чака!

Вдруг, ни с того ни с сего, на поле начало твориться что-то странное. Третий корвет, тот самый, на борту которого находились обреченные пленники, принялся описывать широкую дугу. Все глаза в изумлении обратились к непокорному судну. Вроде бы двое детишек возились с его гротом и кливером, а третий взобрался на мачту и размахивал багром. Сухопутный корабль вылетел стрелой из боя, сделал круг и вернулся назад.