Читать книгу - "Именем Анны - Татьяна Губоний"

Рисовала Савила действительно неплохо, вот только с наброска на Лента смотрело совершенно ничем не примечательное моложавое лицо с длинными волосами и густой бородкой, которых нынче по улицам ходит множество. Такое впечатление, что эту моду изобретали с единственной целью ­– для конспирации.

Лент задавал уточняющие вопросы, и Любочка с Савилой охотно разъясняли, одна как очевидица, другая как влезшая в воспоминания очевидицы прорицательница: высокий, худощавый, манерный, «такой дизайнер-дизайнер с ногами в первой позиции, как у балерины». Голубые джинсы, чёрный пуловер, кожаная куртка грязного оттенка… Собаки, совершенно точно, те-самые – Пушка со Снежком Савила помнила прекрасно. Она не стала рассказывать только о том, как ластились эти псы к Любочке, не хотела расстраивать Алевтину. О новых «друзьях» помощницы Лента Алевтина рассказывала Савиле не только в ужасающих подробностях, но и без малейшего одобрения.

На «забытом» листке оказался простенький чертёжик – звезда, заключённая в круг – избитый символ под названием пентакль. Дополняли его непонятные знаки и геометрические фигуры стихий и духа: один круг и четыре треугольника. По центру внутренней звезды – всевидящее око, символ Лысой Горы. Алевтина уверяла, что в самом скором времени предоставит объяснение и остальным символам, дайте ей только покопаться пару дней в архиве. Вот собственно и всё.

Ещё раз обсудили происшествие в магазине готового платья, посмеялись и уселись ужинать.

– Савила, – прожевав кусок мяса, Лент запил его вином: на ужин они доедали вчерашнее рагу, к которому Алевтина подтушила овощей в горшочках. «Шираза» в запасах не оказалось, но пригодилось и «Мерло». – Ты не помнишь, как эти треугольнички транслируются в стихии?

– Стыдно не знать, Лент. Ты столько лет прожил со светлой!

Да, это так, Анна была насквозь пропитана идеями стихий и вездесущей энергии. Целительница, что возьмёшь? Но сам он к этим знаниям относился, как к бэк-вокалу: есть и есть, ему эту партию разучивать никогда не требовалось.

– Тридцать три года.

Так много и так мало. И он ни секунды не жалел, что не выучил за эти годы знаки стихий, вот нисколечко. Это сейчас читалось на его лице достаточно чётко. Савила вздохнула: – Извини. Если ты хочешь знать, не перевёрнута ли пентаграмма, то на этой картинке непонятно. Когда Алевтина найдёт остальные символы, тогда посмотрим.

Алевтина покачала головой, не соглашаясь: – А что их искать? Это руны, причём, всем известные. Клетка, отсрочка, сопротивление, притяжение и ключ. Нужно только разобраться, что обозначает их сочетание в кругу вокруг ока. И не рассчитывай установить по ним направление, Савила, они нанесены лучами, по удалению от центра.

Обломчик.

В комнату влетел Пыж и уселся на своё привычное место – на левое плечо хозяина. Разговор тут же переметнулся на ветеринарные паспорта, у англичан с этим строго, а Пыжа с Черепом никто оставлять в Москве не собирался. С попугаем худо-бедно разобрались – посидит, конечно, в карантине, но и только, а вот черепаха оказалась подвидом редкостным и возникли проблемы. Как бы не пришлось ввозить его в страну по личному распоряжению королевы. А вывозить по чьему? М-да.

«Лавлентий холооосый!»

– Не подлизывайся.

– А что ему остаётся, – хохотнула Савила, – он же не дурак, видит, что происходит что-то невиданное, хозяева вещи пакуют! Как бы не забыли его с собой взять. Можем, кстати, звякнуть Бригитте, она у нас ветеринар.

– Разберёмся и без неё, ты бы лучше попытала её про планы на юбилей, не люблю я сюрпризов.

К этому разговору Лент возвращался не впервые и Савила кивнула: «Посмотрю, что можно сделать».