Читать книгу - "2101 год - Сергей Панов"

Лифт начал своё движение. Лёня густо намазал свою бороду кремом, стоял и смотрел на своё теперь мутное отражение в тусклом мерцающем свете, падающем с потолка. Лифт двигался медленно. Минуты через три он остановился. Лёня был наготове, держа в правой руке парализатор, снятый с предохранителя, а другой рукой нервно убирал с лица пену, которая уже сделала своё дело.

Замигала красная лампочка, стена лифта стала медленно подниматься вверх. Сердце бешено застучало в груди. Лёня не выдержал и решил спрятаться за капсулу. Он никогда ещё не стрелял в людей, а ведь его могли встречать. Оружие в его руках не смертельное, но всё же за все свои годы он так по-настоящему и не научился ненавидеть кого-либо и принимать хладнокровные решения, ведь в лепрах эти чувства были под запретом, как впрочем, и многие другие.

Ворота поднялись полностью, всё было чисто. Лёню никто не встречал. Безумное напряжение сменилось облегчением и даже лёгкостью во всём теле.

Он вылез из-за капсулы, вернул предохранитель в рабочее состояние и вложил пистолет в кобуру. Перед ним простиралась чёрная дыра тоннеля с крохотными маячками на стенах для ориентира. Лёня забрался в аппарат, запустил двигатель. Попытался усесться на корточки, но понял, что так долго не протянет; решил попробовать на коленях. Так, действительно, было удобней, но как жать педаль газа, расположенную под панелью?

Достал парализатор, дотянулся до педали, слегка надавил, капсула подалась вперёд. Двигаться дальше пришлось таким способом: левая рука на штурвале, правая с парализатором на педали газа. Лёня двигался со средней скоростью. Иногда ствол соскальзывал с педали и аппарат замирал на месте. Лёня встряхивал затёкшую руку и аккуратно начинал движение вновь.

Весь путь занял минут двадцать, и вскоре Лёня увидел перед собой тупик. Он упёрся носом в стену, предполагая, что это очередной лифт, который поднимет его наверх. Действительно, через десять секунд за Лёниной спиной опустилась стена, начался подъём. С оружием в руке, Лёня вновь оказался за капсулой.

Волнение снова мешало сконцентрироваться и стучало по вискам так, что голову захотелось чем-нибудь стянуть, пока она не развалилась на части. Лёня вспомнил про Сашину косичку, поднялся, стал шарить по полу капсулы руками, напрягая зрение в тусклом свете. Нет, он её не выкинул, не мог. К радости Лёни, косичка нашлась в углу, за ребром жёсткости пола, уже изрядно помятая, но остающаяся такой же важной и дорогой. Лёня повязал её вокруг головы, как делал до этого. В памяти всплыли слова Саши: «Ты сделаешь всё, как хотел, у тебя получится». Удивительным образом волнение почти пропало. Внутренний мандраж прекратился. Лёне стало немного стыдно. Лифт замедлял свой ход. Лёня был наготове.

Вскоре он остановился совсем, ворота начали подъём вверх. Лёня уже видел громоздкие титановые буцы в образовавшемся проёме. «Это дроиды. Они встречают свою капсулу», – понял Лёня. Он опустил парализатор, ведь с машинами, пусть даже подобными человеку, он бесполезен. Всунул его в кобуру, вынул плазмоид.

Ворота поднялись почти полностью, Лёня еле выглядывал из-за корпуса, но уже мог рассмотреть, что находилось за пределами лифта. За ним была большая комната, в её середине находился цилиндр стального цвета примерно метр в диаметре и метра два высотой. На нём мигали красные лампочки и голубым светом мерцали неглубокие отверстия, расположенные по окружности.

Дроиды с двух сторон, не спеша, входили в лифт. Вид у них был заброшенный, странные чёрные пятна на разных частях их титановых тел. Голова одного была повёрнута в противоположную сторону от капсулы. Он прошёл до самой стены, упёрся в неё и стал тянуть свою «костлявую» руку в сторону Лёни, который решил уже было испытать его на прочность, но отложил это, видя некоторую невменяемость машины.

Второй казался более адекватным, он подошёл к капсуле, стал водить своими руками по её корпусу. В месте, где крышка фюзеляжа была оторвана, его руки проваливались вниз. Он возвращался к корме и начинал осмотр заново. Его титановая голова крутилась в разные стороны, а тонкая полоса, опоясывающая весь его овальный череп, искрилась изнутри белыми тонкими молниями. Можно было подумать, что он нервничает, столкнувшись первый раз в своей эксплуатации с такой внештатной ситуацией, на которую, увы, не был запрограммирован.