Читать книгу - "Белый Клинок - Александр Мазин"

– Спасибо, малышка! – сказал зодчий.– Когда мы встретимся еще раз, я подарю тебе бусы!

– Ой, правда? – обрадовалась его собеседница.

Но зодчий был уже в седле. Эйрис поехала за ним. Она встревожилась меньше Тилода, потому что знала: сын ее жив. А значит, они найдут его. Никто и никогда не мог удержать Эйрис-Харрок, когда она устремлялась к цели.

Покосившуюся хижину, прилепившуюся к стене склада на южной окраине порта, трудно было назвать жилищем. Но там, определенно, кто-то обитал.

– Постой снаружи! – Тилод, протянул Эйрис повод своего парда и решительно толкнул скособочившуюся дверь.

Внутри висела застоялая вонь. К запахам немытого тела примешивался кислый аромат скверного вина и дурманной «травки». Трое мужчин играли в кости. На скрип дверных петель они обернулись. Тусклый свет пыльной масляной лампы косо падал на лица игроков. Это был единственный свет в хижине, не считая того, что пробивался сквозь щели между плохо пригнанными досками. Одна из игральных костей, упав, с сухим перестуком покатилась под ноги Тилоду. Зодчий не двигался. Трое за столом сипло дышали.

Наконец один из них прохрипел:

– Что нужно?

Тилод шагнул вперед и неожиданно пнул ногой стол, за которым сидели игроки. Стол с грохотом опрокинулся, придавив одного из мужчин, взвизгнувшего, как крыса.

Двое других одновременно прыгнули на Тилода, но тот даже не удосужился вынуть из ножен меч. Его правый кулак с треском врезался в лоб одного, а левая рука сдавила запястье другого. Нож выпал из разжавшихся пальцев, и Тилод отпустил запястье.

Третий выбрался из-под стола. Но не напал, а, напротив, покряхтывая, согнулся в поклоне.

– Наша вина, господин! – прохрипел он.– Не признали! Кланяйтесь, черви! – рявкнул он.– Это ж сам господин Тилод, славный наш зодчий!

– Ну ты рубишь, хозяин! – пробормотал тот, кого кулак Тилода отшвырнул на кучу тряпья.

– Виноваты, господин! – буркнул второй, подбирая нож.– Не признали!

Тилод развязал кошель и бросил на пол монету.

– Ваше! – сказал он. И, заметив, как алчно блеснули три пары глаз: – А это – мое! – и встряхнул кошель.

– Но, может, и вам кое-что перепадет, если ты, Краб, ответишь на мои вопросы!

– Спрашивай! – заявил обладатель хриплого голоса.– Или не спрашивай! Все твои вопросы я уже знаю! Знаю и кое-какие ответы! Я видел в твоем мешочке что-то желтое!

– Пока ты не наговорил и на медяк! – заметил Тилод.

– Погоди, хозяин! Ну, знаю, ты не обидишь! А больше, чем я, тебе никто не скажет! Клянусь гузном Тура!

– Так говори, разорви тебя демон! – начиная сердиться, потребовал зодчий.

– Когда достойного господина зодчего и его славного сына сцапали какие-то ублюдки, наш добрый начальник Шинон, чья щедрость была равна доблести, призвал меня к себе! Он знал, что на меня можно положиться! – хитрый зырк в сторону зодчего.– «Краб! – сказал мне Шинон.– Какие-то гнусные ублюдки схватили моего друга и его любимого сынка! Только ты, Краб, можешь вызнать, кто это сделал! На тебе, Краб, два, нет, обещаю тебе четыре золотых ''дракона''»…

– Если ты не перестанешь врать,– предупредил Тилод,– вместо денег получишь это!

И показал кулак.

– Я вру? – фальшиво обиделся Краорх.

Кулак приблизился вплотную к его носу.

– Говорю, говорю, господин! – поспешно затараторил соглядатай.– Я узнал, узнал! Шинон думал о Даге, но разве мог столь достойный господин, как ты, совершить преступление против нашего Великого Ангана? Нет, ты не мог! Но тебя похитили! И я узнал, кто это сделал, клянусь теми четырьмя золотыми, что обещал мне Шинон! Это очень опасный враг, господин! Но я был чуток, как гурамский следопыт, и отважен, как леопард! И я узнал, кто похитил твоего сына, господин! Его зовут Хуран! Хуран, старший чиновник самого Наместника! Я рисковал, господин! Он похитил твоего сына, чтобы продать соххоггою! Я узнал это, когда Хуран велел схватить девушку твоего сына, сладкую Нини! Я узнал все это, но так и не успел получить свои четыре «дракона»! – Краб попытался изобразить печаль.– Умер отважный Шинон! Беловолосый северянин приплыл на военном корабле и убил моего доброго господина Шинона! Убил волшебным клинком из бивня хармшарка! А потом скрылся! Я знаю, куда он уплыл, но никому не сказал: ждал тебя, господин! Ждал тебя, чтобы рассказать! Ведь ты наверняка захочешь отомстить убийце Шинона Отважного? Его увез Хихарра, купец, увез вверх по реке! Жаль Шинона, что говорить! Да и мои четыре золотых дракона тоже пропали…

– Хуран, ты сказал? – произнес зодчий, пытаясь вспомнить, знаком ли ему этот человек.

– Хуран! – Краорх подобрался поближе и заглянул снизу в глаза Тилода.

– Я много тебе рассказал! – напомнил он.

– Да,– зодчий развязал кошель и вынул оттуда золотой.

Краорх принял монету с достоинством.

– Этот Хихарра, где он теперь?

– Ушел в Гурам в прошлом месяце! И, боюсь, вернется не скоро, господин!

– Ладно! Что еще о моем сыне ты знаешь?

– Его увез Сарк, господин! У Сарка – речная баржа! Где он, я не могу тебе сказать. Его не видно уже три сезона, с тех пор, как он увез твоего Санти!

– Санти?

– Так звали… зовут твоего сына у нас! Его хорошо знают в Фаранге, господин! Ты можешь гордиться!

– Пока я хотел бы его найти! – проворчал Тилод.– Что еще тебе известно?

– Это все, господин, но я…

Тилод повернулся, и, не прощаясь, вышел из хижины.

– Если что нужно, господин зодчий, я – здесь! – крикнул вдогонку соглядатай.

– Не такие уж плохие сведения! – сказал зодчий своей подруге.– О соххоггое подлец наверняка соврал, а вот что схватили нас не по воле Великого Ангана,– уверен: правда! Раз так – похититель сам становится преступником! Вечером мы пойдем к Наместнику и потребуем расследования!

– А вдруг он сам замешан? – предположила Эйрис.

– Вряд ли! Зачем ему? Но, если он станет укрывать своего чиновника, я обращусь к Дагу, как ни противен мне этот блюститель помыслов!

– Сейчас мы едем к твоему дому?

– Да! До захода солнца дел у нас нет!

Когда они подъехали к дому, старый слуга зодчего уже окапывал плодовые деревья в саду. Еще утром Тилод послал мальчишку-бегуна за ним и за женщиной, что прежде убирала в доме.

– Покорми их! – Зодчий передал слуге пардов.

За время отсутствия Тилода дом обрел жилой вид. С мебели и шелка была стерта мелкая желтая пыль, проникавшая даже сквозь паутинную кисею. Комнатные цветы, спрыснутые свежей водой, задышали нежным ароматом. Посуда вымыта, в подвале – две корзины свежих продуктов. Служанка купила их на собственные деньги, зная, что хозяин возместит вдвое.