Читать книгу - "Трон тысячной лжи - Рейчел Хиггинсон"

— Пожалуйста, ты, должно быть, что-то видел. Видел, как они взаимодействуют? Заметил что-то в том, как они разговаривали друг с другом? Они казались особенно близкими друзьями?

Достаточно близкими, чтобы вырезать их инициалы рядом.

Он резко выдохнул. Наконец, он сказал:

— При дворе они едва признавали друг друга. Твоя мать была печально известна тем, что называла её «Холодной королевой». Это заставило людей предположить, что она ненавидела Раванну. И я бы согласился с ними. За исключением раннего периода её брака с твоим отцом, твоя мать и Тирн, её брат, были особенно близки. Их часто видели выходящими из замка поздно ночью, направлявшимися в сады без охраны поблизости, — он сделал паузу, пытаясь разобраться в своих собственных воспоминаниях. — Я знаю это, потому что твой отец был осведомлен об их деятельности и попросил, чтобы я расставил людей по периметру. Он не хотел, чтобы они знали, но он хотел, чтобы они были в безопасности.

— В садах есть часовня, — сказала я, обращаясь больше к себе, чем к Браму. — Я думаю, что это язычество.

— Да, — согласился Брам. — Она древняя. Никогда не было короля, желающего вырвать её с корнем или снести с лица земли. Многие из них суеверны по этому поводу, — он вздохнул, и я почувствовала это до мозга костей. — Но твоя мать… ну, она всё ещё чтила многие языческие традиции. Я думаю, твой отец был очарован старыми обычаями. Она никогда не выходила туда часто. Может быть, на несколько языческих праздников, или, может быть, если была причина помолиться о чём-то особенно сложном. За исключением тех случаев, когда… ну, за исключением тех случаев, когда Раванна жила в замке. Тогда она почти каждую ночь уходила куда-нибудь. И не раз я мельком видел Раванну, которая тоже направлялась в ту сторону. Раванна, твоя мать и Тирн.

Инициалы действительно принадлежали им. Моя голова закружилась от множества возможностей. От вопросов. От замешательства. Зачем моей матери говорить о Раванне на публике одним способом, а потом бежать из замка, чтобы встретиться с ней? Вырезать её имя рядом со своим?

«Старый путь — это истинный путь».

Но что все это значило?

Голоса охранников становились всё громче, в то время как заключенные кричали о милых котятах. Моё время истекло.

— Я покидаю замок, — сказала я Браму, не уверенная в причине. — Но когда я вернусь, я приду к тебе снова. Что тебе нужно? Позволь мне принести это тебе.

Я не могла видеть его лицо достаточно хорошо, чтобы сказать, улыбается ли он, но я услышала, как в его голосе поднялось настроение.

— Твоего присутствия достаточно, чтобы помочь мне продержаться какое-то время, дорогая девочка. Не беспокойся о старом Браме. Я справлюсь.

Я прикусила нижнюю губу, пробуя на вкус грязь этого места. Я бы принесла ему свежее одеяло. И еды. И одежду. И, может быть, кусок мыла. И свечу. Я бы позаботилась о нём, даже если бы мой дядя этого не позволил.

— Будь в безопасности, Брам Могучий. Я найду способ освободить тебя.

Его руки скользнули поверх моих там, где они держали решетку его камеры.

— Они бы так гордились тобой, ты знаешь? Твои родители. Они бы так гордились женщиной, королевой, которой ты стала.

От его теплых чувств мои глаза наполнились слезами.

— Спасибо, — прошептала я ему, не уверенная, что он вообще мог меня услышать. — Спасибо тебе за добрые слова и помощь.

— Что там происходит внизу? — прогремел охранник. У него была палка или дубинка, может быть, меч, и он сильно ударил им о стену, и удар был достаточно сильным, чтобы эхо пробрало меня до костей.

— Иди, — приказал Брам. — Но приходи снова, когда сможешь.

Я отпустила перекладину и снова оказалась в центре коридора, где другие заключенные не могли протянуть руку и коснуться меня. Большинство из них поспешили вернуться в свои темные углы, боясь охранников и их наказаний.

Но я не была до конца уверена, почему они так боялись охранников. Их тюремщики казались напуганными больше, чем кто-либо другой, когда я снова вырвалась на свет. Они все закричали и отскочили назад. Я рванула к лестнице, в то время как они визжали от неподдельного ужаса и спрашивали друг друга, откуда я взялась.

Я услышала, как они встали из-за стола и направились за мной, когда ещё один факел упал со стены и приземлился на тлеющие угли, которые они только что потушили.

— Только не это! — крикнул один из них, когда я взбежала по лестнице.

— Оставь её! — крикнул кто-то ещё. — Это одно хуже другого. Мы все сгорим заживо, если не потушим это.

Я оставила их с их кострами и проклятиями. Наверху лестницы я сняла свои грязные туфли и оставила их в углу, чтобы горничная нашла их позже. Пока я бежала в спальню меня внезапно окружили телохранители.

— Где вы были? — потребовал Кертис.

— Я, эм, я, — я посмотрела вниз и сказала. — Я не могу найти свои туфли.

В коридор с грохотом ворвались еще стражники с обнаженными мечами. Они все сделали шаг назад и вздохнули с облегчением, когда увидели меня.

— Ваши туфли? — Кертис чуть не взвизгнул. Его лицо приобрело багровый оттенок, и у меня возникло ужасное видение того, что я была бы причиной того, что он внезапно упал замертво.

Я протянула руку и положила её ему на плечо.

— Ты беспокоился обо мне?

Его глаза выпучились.

— Принцесса, я…

— Я знаю, что они ждут меня, — спокойно сказала я. — Если вы проводите меня обратно в покои, я только надену пару туфель, и тогда я буду готова.

Рядом стоял новый охранник. Он выглядел таким же раздраженным, как и все остальные, и таким же запыхавшимся. Но он был моложе Кертиса и стройнее. Финч, я сразу поняла. Это был человек, который передавал мои сообщения Тейлону. Я не доверяла ему так, как Тейлон, но я надеялась, что он проявит себя.

Кертис не стал продолжать спорить. Вместо этого он сжал губы и кивнул в сторону моих покоев.

Оказавшись там, я забрала Шиксу у потрепанной на вид Клесты, новую пару туфель и какие-то дорожные перчатки. Быстро попрощавшись с Клестой, поскольку она поедет в отдельном экипаже, я позволила Кертису и остальным проводить меня к ожидающему экипажу.

Раванна и Катринка уже были внутри, и обе раздраженно вздохнули, когда я, наконец, забралась на своё место. Кертис неохотно отказался от своего надзора за мной, чтобы занять своё место в задней части впечатляющего транспортного средства, которое умудрялось быть одновременно роскошным и внушительным.

— Так