Читать книгу - "Быть бардом непросто - Дарья Ковальская"

Смех, раздавшийся в таверне, удивляет. А увидев, что смеется Таичи, да еще и так весело, я и вовсе выпал в осадок.

— Я что-то не то сказал?

— О нет, Фтор. Прости, пожалуйста, но… романтические отношения. — Она хохочет так, что мне остается только удивленно хлопать глазами. Наверное, глупо выгляжу. Но я решительно ничего не понимаю, а чего она тогда за мной бегала и кормила за свой счет? Еще и эти прогулки по ночам… — Прости, прости. — Таичи сидит раскрасневшаяся, со слезами от смеха на щеках. Я и сам зачем-то улыбаюсь в ответ. Ну что тут скажешь, все равно это лучше, чем обида. — Просто, понимаешь, мама мне рассказывала, что темные эльфы женятся только на своих эльфийках, а людей считают страшными и непривлекательными.

— А-а… — Все еще ничего не понимаю.

— Ага. Так что я не рассматривала тебя как ухажера. Хоть ты и милый, да и ушками шевелишь забавно… просто прелесть.

Это как-то даже обидно.

— Да и потом. Ты так смешно моешь полы… Ой, не могу! — И она снова смеется, видимо вспомнив мои мучения с тряпкой, шваброй и ведром.

— Это да… — вздыхаю я. — Получается, ты со мной общаешься только потому, что я смешной?

— Да нет же! Просто с тобой комфортно. Не надо напрягаться и строить из себя невесть что. Ты мне нравишься, Фтор, но как друг, а не как возлюбленный.

Краснею. Хорошо, что из-за цвета кожи этого не видно.

— А-а… ясно. Ну ладно. Я только рад.

Ага. И ничего я не рад. Почему-то. Ну и ладно.

— Точно не обижаешься?

— Точно, — буркаю я и продолжаю уплетать салат. О, а ведь настала очередь булочек! Отлично.

Я сейчас лопну. Сижу, привалившись спиной к стене, и поглаживаю себя по животу. Жизнь — прекрасна. Я так считаю.

В руки что-то суют. Какие-то листы бумаги с каракулями. Просят проверить.

Изучаю корявые гномьи иероглифы, ничего не понимая.

— Это что?

— Баллада, — широко улыбается рыжий гном. — Мы тут с ребятами записали, как запомнили, да только боимся, не забыли ли чего. Все же великая вещь. Небось годами сочинял. Помнится, наш сказитель балладу о великой битве десять лет сочинял, а потом помер.

Стараюсь сесть прямо, напускаю на себя торжественный и умный вид. Желудок сыто переваривает подношение, плавает в океане блаженства.

— Восемь лет! — Вижу благоговение в глазах народа. — Восемь долгих лет я сочинял ее. Но спел только сейчас. И только вам.

— Спасибо. — Гномы кланяются мне едва ли не до земли.

Я сейчас лопну от гордости.

— Итак. Читайте. Ибо я не понимаю, что здесь написано.

— Э-э… мм, а можно сесть рядом?

Киваю, мягко улыбаюсь и сохраняю вид старца, познавшего все, что только хотел познать. Итак…

Идиоты!!!

Они вообще в курсе того, что такое рифма?!

Я три часа сижу с этими охламонами, переписывая балладу начисто. И если пел я ее полчаса, то пишем мы гораздо дольше. Прогулку с Таичи по городу снова приходится отложить. Но девушка не возражает, активно участвует в процессе и помогает рифмовать.

Да, кстати, ненавижу гномьи руны: гхыр поймешь, какая загогулина что означает.