Читать книгу - "Пилигримы - Уилл Эллиот"

Костры, дым от которых не поднимался, были разведены на нижней платформе, где кипела спокойная суета — люди ели, штопали или стирали одежду, вешая вещи на самодельные веревки. Большинство предпочитало кожаные изделия, меха или шкуры, не было недостатка в мечах и ножах. Очевидно, лагерь стоял здесь уже не первый день.

Эрик насчитал четверых женщин и шестерых мужчин, каждый из которых наверняка не отказался бы от горячей ванны. Один из воинов был раза в два крупнее любого нормального человека. Его лицо показалось Эрику знакомым, и он наконец выцепил из памяти образ: огромные, глупые, удивленные глаза, лысая голова… здоровяк у двери! Это был тот самый тип, который отчаянно пытался пролезть внутрь, но так и не сумел, и Киоуну пришлось отпихивать его ботинком, чтобы закрыть проход.

Женщина, выпустившая стрелу в поезд, держала маленькую бритву и подравнивала усы гиганта, осторожно и бережно подбривая их по краям и у самых кончиков в уголках губ. У нее были большие миндалевидные глаза и черные волосы, заплетенные в две толстые косы, которые спускались до самых бедер. Она словно сошла с экрана — ей самое место в каком-нибудь фильме об индейцах, решил Эрик; даже бронзовая загорелая кожа и туника, которая была на ней, идеально вписались бы в подобную картину. Женщина тихо напевала, приглаживая щеткой курчавые волосы на обнаженной груди гиганта, а затем произнесла:

— Готово.

Гигант уставился на нее, надув щеки, и шумно выдохнул. Увидев направившегося вниз к лагерю Эрика, женщина проводила его пристальным взглядом, и выражение ее лица мгновенно изменилось: оно не было уже ни беззаботным, ни веселым, в ее чертах появилось напряжение, причины которого иномирец не сумел расшифровать. Однако, если бы ему предложили попытаться угадать, он сказал бы, что разбойница жаждет его крови.

Эрик заметил Шарфи и Киоуна, сидящих рядом с тропой и погруженных в весьма жаркий спор; при этом оба старались говорить как можно тише. Все остальные, казалось, получали огромное удовольствие от перебранки, однако вежливо пытались это скрыть. Киоун прижимал к щеке и весьма впечатляющему фингалу компресс. Его лицо исказилось от ярости, не осталось ни следа от беззаботного шутника, которым он показался Эрику сначала, а голос превратился в гневное шипение.

— А что насчет твоей роли во всем этом? О ней ты тоже поспешил доложить? Ты же прыгал по той повозке, что блоха по яйцам! И карманы набил до отказа!

Шарфи безмятежно откинулся на спину, наблюдая за тем, как на шее рыжего набухают вены, и провожая взглядом брызги слюны, вылетающие изо рта собеседника.

— Ты уже закончил? — поинтересовался он.

— Нет, поганый предатель! И это после того, как я принес вам маски и все остальное! В твоем изложении это прозвучало так, словно я хочу, чтобы нас всех переловили и перерезали!

— Думаю, это мое лицо он должен был изуродовать, раз я тебя подвел, — мерзко рассмеялся Шарфи и сплюнул на землю.

Эрик еще ни разу за всю свою жизнь не видел более отвратительного лица, чем изуродованная шрамами и вмятинами осклабившаяся физиономия Шарфи.

— Ага, вот теперь правда понемногу всплывает на поверхность! — заявил Киоун.

На его лице торжество причудливо смешалось с вновь вспыхнувшим гневом. Рыжие волосы, собранные в конус, закачались на макушке. Он встал и двинулся прочь; длинные члены его стройного тела сотрясались от гнева, делая его похожим на марионетку, которую кто-то шаловливый дергает за ниточки сверху. Эрик сел на освободившееся место у костра, искренне порадовавшись исходящему от пламени теплу.

На земле перед Шарфи лежала груда той самой неприглядной породы, комья которой они нахватали из вагонетки. Рядом с ней обнаружилась добрая дюжина плоских мерцающих чешуек, которые Шарфи вместе с Киоуном отчистил.

— Ты проснулся, — произнес воин. — Анфен не позволяет нам столько спать. По крайней мере, в Выровненном королевстве. Все ты и твоя удача. Принес породу, которую я тебе бросил?

Эрик ощупал карманы.

— Да, но ее не так много.

— Сам виноват. У тебя был шанс схватить побольше.

Осторожно нащупывая, чтобы не захватить пальцами обоймы, Эрик вытащил две пригоршни засохшей породы из карманов. Шарфи внимательно изучил их.