Читать книгу - "Святая. Игра по темным правилам - Елена Кароль"

Ненавижу. Господи, как же я ненавижу свою беспомощность! Как же я ненавижу того, из-за кого ее испытываю!

— Будь ты проклят!

— Уже. — Перевернув меня на живот, Мрачнов пытался связать мои руки моей же ветровкой, но у него получалось не очень хорошо, и он зло прикрикнул: — Святая, если сейчас же не прекратишь вырываться, я тебя выпорю к чертям!

На секунду замерев от нелепой угрозы, я задергалась с утроенной силой, шипя и проклиная мага раз за разом:

— Извращенец! Придурок! Садист озабоченный! Больно-о-ой! — Взвыв, когда Мрачнов нажал на нереально болезненные точки, я встрепенулась последний раз и обмякла — конечности перестали меня слушаться, и я стала безвольной тряпкой. Даже рот отказывался открываться, и я могла только подвывать от боли и отчаяния. Ненавижу… Как же я все это ненавижу!

Закрыв глаза, чтобы не видеть его довольную рожу, в эти минуты я ненавидела в том числе и себя. За свою слабость, за свою беспомощность, за то, что умела и могла слишком мало, чтобы быть успешной и независимой. Может, он прав, и я достойна быть лишь его развлечением, раз не способна отстоять свою свободу? Мысль была гадкой, я понимала, что нельзя так думать, нельзя сдаваться, но… Я не видела выхода. Просто не видела.

Меня подняли рывком и понесли. Через несколько минут куда-то положили. Судя по заурчавшему мотору, в автомобиль. Еще через тридцать минут меня снова вынули, перенесли, переложили. На кровать. Давно ли я отсюда ушла?

Апатия, безысходность, равнодушие к происходящему. Я поняла, что уже не против и умереть — духом у меня было больше свободы, чем сейчас. Неожиданная мысль показалась невероятно привлекательной. Пока ехали — боль потихоньку ушла, и сейчас, настороженно приоткрыв сначала один глаз, затем другой, я сначала убедилась, что в спальне, кроме меня, никого нет, и только тогда рискнула пошевелить пальцами, а затем и руками. Конечности вновь меня слушались. Прекрасно! Села, нашла на груди тот самый шнурок с кулоном… И несколько секунд рассматривала его серебряные изгибы. «Колесо Фортуны» крутилось слишком быстро, чтобы я за ним успевала. Что ж…

Казалось, нужно всего лишь завести руки за голову и расстегнуть маленький карабинчик, но я не могла решиться. Фактически это было самоубийство. Я мертва, это бесспорно, но в то же время высшие силы дали мне шанс. Только ли затем, чтобы я выкинула его на помойку, разочаровавшись в своих силах? Черт!

— Успокоилась? — Дверь открылась бесшумно и слишком неожиданно. Рука резко отпрянула, но было уже поздно — взгляд Мрачнова остановился на кулоне, и маг недовольно прищурился. — Что за… Ах да! — Левая бровь с откровенной иронией поднялась вверх. — Самоубийство? Реально?

Его слова стали последней каплей на весах моей решимости. Глядя в черные глаза хозяина логова, я зло стиснула зубы, медленно подняла руки, завела их за голову и, расстегнув карабин, резко отбросила кулон в сторону шкафа. И… ничего не произошло. Разочарованно моргнув, я поднесла руку к глазам. Ущипнула даже. Перевела заторможенный взгляд в ту сторону, куда улетел кулон… А затем обижено сморщилась, снова едва не заревев. Господи, я даже самоубийство совершить нормально не могу!

— Ну все, все…

Когда Мрачнов успел сесть на кровать и крепко меня обнять, я не знаю. Я все-таки заревела. Взрослая, когда-то уверенная в себе ведьма, предприимчивая, смелая, сильная… Сейчас я рыдала с упоением, не стесняясь размазывать слезы и сопли по рубашке мага, которого ненавидела прежде всего за свою слабость. Он заставил меня понять, что не такая уж я и умная. Не настолько умелая. И совсем не сильная…

— Успокойся… — Терпеливо дожидаясь, когда истерика сойдет на нет, он зачем-то гладил меня по волосам и спине. — Ну, подумаешь, не умерла. Ты же и не хотела. Не хотела же?

Громко всхлипнув, я предпочла промолчать. Мрачнов принял это за согласие и кивнул.

— И не умерла бы. В кулоне был импульс. Час-два, и его энергия впиталась в тебя, а сам кулон стал обычной серебряной подвеской. Не знала?

Господи, почему я такая дура?

Еще минут через десять, когда я более или менее успокоилась, пришло понимание: что-то не то. Точнее, кто-то. А если еще точнее — то чье-то поведение. Мрачнов, ты ли это? Слабо представляя, как теперь вывернуться из его успокоительных объятий, да еще и без последствий, я сначала замерла, последний раз шмыгнула носом и глухо пробормотала то, что первое пришло в голову:

— Мне умыться надо.

— Идем.

— Я сама…

— Конечно, сама. — Усмехнувшись, маг поставил меня на ноги. — Но я провожу.

Настороженно покосившись на чересчур серьезного Мрачнова исподлобья, я предпочла промолчать, чтобы побыстрее оказаться там, где смогу побыть одна. Может, он меня и успокоил, но теперь я хотела как можно скорее от него избавиться. Да хотя бы затем, чтобы привести себя в порядок. Истерика с соплями мало кому к лицу.

Спустившись с лестницы, я краем уха услышала приглушенный разговор, в котором признала голоса своих практикантов и не сумела сдержать удивления, изумленно обернувшись на Мрачнова, идущего рядом и поддерживающего меня за талию.

— Что?

— Дима и Гена…

— И что?

Окончательно потеряв способность сформулировать вопрос, я несколько раз пыталась открыть рот, но смогла лишь невнятно промычать. Ничего не понимаю. А не проще было их убить? Зачем тащить к себе не только врага, но и его свиту? Я утрировала, но тем не менее… Нет, ничего не понимаю.

— Помочь?

Мы уже зашли в ванную, и я перевела мутный взгляд на Мрачнова, который, кажется, что-то спросил.

— Что?

Маг нахмурился, развернул меня к себе, наклонился ниже, заглядывая глубоко в глаза, и недовольно поморщился:

— Понятно.

Отошел к джакузи, включил воду и вернулся ко мне.

— Раздевайся.

— Да я как бы…

Мрачнов шумно вздохнул, умудрившись одновременно с этим закатить глаза, и начал раздевать меня сам. Попытка сопротивления увяла как-то сама, особенно когда он раздраженно сказал, что истеричек не насилует. Почти верю. Обиженно вздрогнув, я уже хотела сказать какую-нибудь колкость, но не успела — меня потянули к уже наполненной до половины ванне и без лишних разговоров недвусмысленно указали на нее пальцем. Вредничать не стала, забралась. Подтянула колени и, обняв их, хмуро покосилась на Мрачнова, который не собирался уходить. Вместо этого… Он начал раздеваться. Я даже вопить не стала, хотя в первую секунду захотелось. Вместо этого устало закрыла глаза и обреченно вздохнула, уткнувшись лбом в колени.

— Прекращай, а? Раздражает.

Глухо фыркнув, не поднимая головы, я предпочла язвительно думать, не высказываясь вслух. Не хочу с ним разговаривать. Если уж не получается побыть одной, то пусть мирится с тем, что сам из меня сделал.

Вода всколыхнулась, и Мрачнов сел рядом, откровенно меня потеснив, а затем решил сделать так, как удобнее ему — взял меня под мышки и уложил боком на себя. Скептично скривившись, я снова предпочла промолчать. Это он меня обидел, а не я его. Это он мне больно сделал и похитил. Вот пусть сам и вылезает вон из кожи, чтобы добиться прощения!