Читать книгу - "Королева Семи Палачей - Владимир Брайт"

– Не хватит энергии, – коротко ответил Мио и продолжил: – Приготовься, сейчас будет больно.

«Очень?» – хотел было спросить я, но не успел.

Оголенный электрический провод ткнули мне в тело, и я весело заискрился, словно огромный бенгальский огонь.

А насчет «больно» он ошибался. Когда через вас достаточно долгое время пропускают электрический ток, это не просто больно, а очень больно.

Хотя, кто знает, может быть, это был единственный способ заставить мое сердце вновь забиться в прежнем ритме.

* * *

Жизнь Сайко всегда была полна приключений, опасностей и женщин. Если ты по природе авантюрист, наделенный к тому же живым и богатым воображением, то финал твоего земного существования может иметь всего одну из двух более или менее приемлемых концовок. Первая подразумевает огромное богатство и тихую обеспеченную старость. Вторая – насильственную смерть в самом расцвете сил. Третьего варианта в принципе не дано.

Сайко был не просто авантюристом, он был прожженным авантюристом со всеми вытекающими последствиями. И поэтому на вариант с преждевременной насильственной смертью можно было не задумываясь ставить девяносто девять против одного. А на «огромное богатство» – не оставшийся один процент, а максимум одну десятую процента. Другими словами – шанс был настолько призрачным, что его можно было вообще не принимать в расчет.

Еще сегодня днем, обнаружив себя в каком-то дешевом борделе практически без гроша в кармане (пара неизвестно каким образом сохранившихся золотых не в счет), Сайко утвердился во мнении, что не миновать ему насильственной смерти.

Потому что спустить в рулетку кассу племени варваров (целое состояние) значит гарантированно обречь себя на верную гибель. Варвары – мелочные и мстительные создания. Они не успокаиваются до тех пор, пока не выпустят наружу внутренности обидчика.

Даже на «Арену искупления» растратчик чужой наличности отправился не потому, что обожал страдания людей или кровавые гладиаторские поединки, а лишь для того, чтобы морально подготовиться к неизбежной кончине. Если хотите, это было нечто наподобие прощального привета миру. Поэтому, вместо того чтобы сделать ставку на исход поединка, Сайко великодушно кинул последний оставшийся золотой какому-то нищему бродяге.

Может, этот нищий был и не нищим вовсе, а каким-нибудь особо эксцентричным божеством, которое наблюдало за жизнью смертных, обрядившись в грязные одежды. А может, он был самым что ни на есть настоящим бедняком, вынужденным просить подаяние, чтобы заработать на корку хлеба. Но как бы то ни было, Сайко отдал последнюю монету – и столь благородный поступок растрогал впечатлительную судьбу до слез. Поэтому она подарила авантюристу еще один шанс в лице Фромпа.

Утопающий плут с радостью схватился за тонкую соломинку, умудрившись выйти не просто сухим из воды, а баснословно разбогатеть.

Полтора миллиона наличными, плюс пожизненный контракт с Утешителями, плюс миллион, отданный варварам (всегда хорошо иметь за своими плечами поддержку диких племен). Пятьсот тысяч, пожертвованные на народные гулянья (толпа должна боготворить своего героя), и пять миллионов, безвозмездно подаренные церкви (очень мудрый и правильный ход). Все это, вместе взятое, оказалось более чем впечатляющим результатом для одного только дня, начавшегося как ужасное недоразумение.

Оставался еще миллион на зоопарк – и это при том, что Сайко вообще не любил животных. Но хороший игрок всегда должен так запутать противников, чтобы те оказались начисто сбитыми с толку. Деньги, выкинутые на зоопарк, были странным и нелогичным ходом, призванным ввести в заблуждение абсолютно всех.

Но, как ни странно, именно этот безобидный поступок навлек на голову удачливого авантюриста серьезные неприятности. Причем настолько серьезные, что утреннее недоразумение с варварами казалось уже невинной проказой, которую можно уладить за пару минут.

Впрочем, обо всем по порядку…

Сайко, разумеется, не могли не пригласить на королевский пир. Это выглядело бы по крайней мере странно и вызвало бы среди населения нехорошие мысли, способные превратиться в массу никому не нужных слухов и сплетен. А Фромп в данный момент находился не в том положении, чтобы позволить себе испортить имидж монарха, умеющего достойно проигрывать.

«Будет и на моей улице праздник, – с трудом сдерживая дикую ярость, размышлял король, потерявший половину своих владений и огромную сумму наличными. – Но до поры до времени все должно выглядеть совершенно пристойно, а затем…»

Уж он-то найдет управу и на мнимых героев, и на мошенника, воспользовавшегося минутным просчетом и сорвавшего банк в десять миллионов, и даже на пресловутых Утешителей.

«Ну а пока весь этот мерзкий сброд будет приглашен на пир и размещен в лучших покоях. А королевская стража позаботится о том, чтобы они были доставлены во дворец в целости и сохранности», – мудро решил Фромп, отдав соответствующие распоряжения.

Слуги могущественного короля всегда быстро и четко выполняли приказы своего господина. Но еще до того, как Сайко окружила королевская гвардия, к нему подошли два молчаливых, сосредоточенных человека и, представившись сотрудниками охранного бюро, взяли под свою защиту. Денежный вопрос даже не обсуждался. Всем было ясно – такой серьезной организации, как Утешители, Фромп будет вынужден заплатить все до последней монеты.

Возникшее было недоразумение между королевскими слугами и лицами, ответственными за охрану столь важной персоны, быстро уладили. После чего почетный кортеж покинул «Арену искупления» под восторженный рев толпы, успевшей за столь короткий срок проникнуться любовью к отважным героям и к щедрому Сайко.

Если опустить не заслуживающие особого внимания детали, то можно сказать, что перемещение ценной особы из пункта «А» («Арена искупления») в пункт «В» (резиденция Фромпа) прошло без каких-либо эксцессов.

С почетом препровожденный во дворец, Сайко был размещен в роскошных апартаментах, после чего смог отдохнуть и расслабиться. Нельзя сказать, что он смертельно устал. Но все эти выступления на публике, балансирование на грани жизни и смерти, надежды и отчаяния и прочее все-таки основательно подорвали душевные и физические силы новоявленного миллионера. Кто угодно утомится от столь неожиданно обрушившихся на плечи славы, денег и всенародной любви.

Кстати, о любви. Несмотря на всю свою усталость, в данный момент Сайко был бы не прочь выпить хорошего вина и обсудить любовные вопросы с какой-нибудь ветреной красавицей. Прожженный плут, не пропускавший ни одной более или менее приличной юбки, мог восхищаться женщинами в любом состоянии и невзирая ни на какую усталость. Женщины, азарт и деньги – вот те три огромных кита, на которых покоился незыблемо прочный фундамент его мировоззрения.

К сожалению, королевские покои были не тем местом, куда допускались женщины древнейшей профессии, а искать кого-либо в самом дворце было не слишком удобно.