Читать книгу - "Жизнь Кости Жмуркина, или Гений злонравной любви - Николай Чадович"

– Протрезвею – пойду. Мне жена запретила домой пьяным являться.

– Дело хозяйское. – Участковый как ни в чем не бывало двинулся дальше, а Костя вприпрыжку устремился за ним.

Примерно за час они обошли весь участок. Костя замерз так, что уже перестал ощущать некоторые участки своего тела. С ушами и кончиком носа он распрощался бы безо всякого сожаления, но вот мужского достоинства было жалко… Ведь могло оно еще и пригодиться когда-нибудь.

Особенно доставалось ногам. Подошвы ботинок были такие тонкие, что Косте казалось, будто бы он идет по мерзлой земле босиком.

Любителей поваляться в такую погоду на улице больше не обнаружилось, но в одном из переулков к участковому подбежала женщина, закутанная в шаль, и что-то шепнула ему на ухо.

– Ладно, – с обычной своей невозмутимостью сказал участковый. – Посмотрим.

Женщина провела их в ближайший дом, обставленный так, словно на дворе еще стояла первая половина нашего века. Такого примуса, таких жестяных корыт, таких горшков и такого убожества Костя не видел с самого детства. А уж о кислом зловонии, запечных тараканах и помойных ведрах даже говорить было нечего.

Впрочем, окончательно околевшему Косте даже этот хлев показался раем.

Пока Костя осваивался на кухне, участковый вместе с женщиной, оказавшейся хозяйкой дома, прошел в соседнюю комнату, из которой раздавался густой храп.

– Где выключатель? – спросил участковый.

– Не горит свет, – ответила хозяйка. – Разбил лампочку, окаянный. Забирайте его к едреной матери. Каждый день пьяный.

– А что он пьет, если нигде не работает?

– Сейчас покажу.

Звякнули пустые бутылки, и хозяйка вместе с участковым вернулась на кухню. В руке она несла довольно симпатичный флакон с какой-то синеватой жидкостью.

– «Средство для ращения волос „Цит“, – сильно прищурившись, прочитал участковый. – Производство Гэдээр». Ну и что?

– А то! – объяснила хозяйка. – Стоит копейки, а градусов больше, чем в вине.

Действительно, в правом нижнем углу этикетки имелась надпись «Алк 25°».

– Хитрая штука, – покачал головой участковый. – Сами немцы ее, поди, не пьют. Нас травят… Ладно, заберем мы твоего супруга. Ты пока паспорт его поищи.

Хозяйка опять ушла в темную комнату, а участковый стал по рации вызывать машину медвытрезвителя. Когда это ему в конце концов удалось, он снял шапку, растер по своей лысеющей голове несколько пригоршней загадочного средства и стал дожидаться, когда его волосы пойдут в рост.

Костю к этому времени так разморило, что он стал задремывать. Заснуть окончательно ему не давала колющая боль в начавших отходить ушах. Да тут еще на кухню ввалились деловито-бесцеремонные хлопцы из медвытрезвителя.

Первым делом они принялись попрекать участкового:

– Ты эту моду брось, каждый день нас в Гадиловку вызывать! Знаешь какой лимит бензина на сутки? А если не знаешь, так лучше молчи! Кого забирать? И учти, больше мы к тебе сегодня не поедем! Сам как-нибудь выкручивайся.

– Клиент в соседней комнате, – спокойно ответил участковый (нервы у него были – позавидовать можно!), – жена его одевает. Заодно и курсанта с собой прихватите. А то еще околеет с непривычки. Парень с Украины, нежный. К нашим холодам непривычный.

«Вот же гад, – вяло подумал Костя. – Так и не дошло до него, откуда я родом. Обидно, понимаешь…»

Накануне праздника для курсантов было организовано посещение центральной городской бани. Ради такого случая в тот день она открылась на час раньше обычного, в семь утра. До восьми часов велено было посторонних граждан на помывку не пускать.

Для большего простора дверь между женским и мужским отделением открыли, однако на чужую территорию решились перейти немногие. Самым смелым оказался Василь Васильевич Преснов, за долгие годы службы в Чечено-Ингушетии соскучившийся по настоящей русской бане. Пока в мужской парилке происходило столпотворение, он в гордом одиночестве обмахивался веником в женской.

Как и было заранее условлено, в восемь часов все слушатели перешли на мужскую половину и дверь между отделениями закрыли. Про Василь Васильевича, разомлевшего в парилке, просто забыли. Часов при себе он, естественно, не имел.

Уже была дана команда на окончание помывки, когда за стеной вдруг раздался дикий визг и грохот шаек. Дверь, традиционно запиравшаяся с женской стороны, распахнулась, и на пороге возник Василь Васильевич, красный не столько от пара, сколько от смущения. Две голые бабы – сисястые и пузатые – грубо толкали ветерана милиции в спину, а одна напоследок даже поддала ему ногой под зад.

– Вот курвы, – сказал Василь Васильевич беззлобно. – Нет чтобы спокойно поговорить, сразу хай подняли. Нужны они мне…

Впрочем, некоторые признаки (неоспоримые у голого человека) свидетельствовали как раз обратное – попадись сейчас Василь Васильевичу непритязательная женщина, просто так она бы от него не ушла…