Читать книгу - "Отверженные - Оксана Головина"

— Еще! — воскликнула другая ученица.

Без меры довольная, лиса прошлась к фонтану и расставила руки, затем медленно поднимая их ладонями вверх. Хрустальным великолепием к небу из чаши поднялись огромные цветы, изгибая прозрачные стебли и склоняясь перед восторженными студентками.

Ахи и вздохи окружили Келейр. Дело было почти сделано. Но по истечении почти целого часа она поняла, что удача решила оставить ее сегодня. Каждая из ведьмочек, а их в замке оказалось не менее десятка, отдала бы и родовую печать покровителя, но ни у одной не нашлось заветной свечи. У этих девиц просто не было необходимости ворожить и плести заклинания такого уровня. Благородные и душевные оказались, чтоб их тибрун по двору гонял!

Лиса в который раз обошла весь замок. Много раз она поднималась в женскую часть общежития, а сейчас решилась заглянуть к старой портнихе, что распевала прокуренным басом похабные песни в своей каморке. И у той не нашлось нужного. Целых две коробки свечей, разных цветов и размеров, но все обычные, самолично ею же смастеренные.

— Да как же быть? — шмыгнула носом лиса.

— Да на что они тебе сдались, свечи эти? — Женщина откусила нитку пожелтевшими зубами.

— Дело у меня есть. Хорошее! — надула губы Келейр. — Где ж ее взять, священную?!

— Тьфу, проблема… — проворчала ворке и со скрипом поднялась с табуретки, которая до этого полностью скрывалась под широкой юбкой портнихи.

— Бери любую из коробки! — потребовала женщина.

Лиса печально вздохнула, но подчинилась. Она потянулась, вставая на цыпочки, и снова стянула пыльную коробку с одной из многочисленных полок, расположенных вдоль стены. С грохотом поставив ее на край стола, который уже освободила хозяйка каморки, Келейр схватила первую попавшуюся свечу. Но потом закинула ее обратно и выбрала самую большую, для верности. Вдруг не хватит для обряда?

— И что с ней делать? Она не имеет силы! — печально заявила лиса.

— Глупая ты голова! Считаешь, что для этого обязательно в храм идти?

— Как же иначе? — возмутилась Келейр.

Ворке принялась тихо бормотать себе под нос и вытащила из-за высокого корсета шнурок со священной печатью, которую надевают каждому при рождении, согласно вере его. Ворке верили в единого бога, считая дурнями всех, кто сомневался в этом самом едином покровителе и хранителе. Женщина отобрала у лисы свечу и, прошептав свою молитву, пропечатала священный знак на восковом боку.

— И дел-то всего… — Свечу Келейр вернули, а печать снова скрылась меж пышных форм портнихи.

— Все? — Лиса недоверчиво повертела в руке кусок воска.

— Стану я врать! Ступай, под ногами не мешайся… — Прочистив горло, портниха снова взялась за шитье, начиная хрипло голосить с последнего недопетого куплета.

Келейр благодарно поклонилась женщине и быстро выскочила на свежий воздух, под лучи полуденного солнца. Приставив ладонь ребром ко лбу, она глянула на небо. Времени мало.

— Надеюсь, этот дракон справился… — Лиса поспешила во двор, желая отыскать Ладвика и передать свое сокровище.

Триумфального возвращения не вышло, поскольку Рейн с самодовольной ухмылкой уже прохлаждался под тенью деревьев. Лиса только молча хмыкнула и вложила свечу в протянутую руку волка. Ладвик благодарно кивнул и побежал к входу в замок.

— Как только все будет готово, я предупрежу! — Он скрылся с глаз, оставляя своих товарищей нежиться в тени.

— Как успел так быстро? — не удержалась лиса.

Обед только начался, а он ужом прополз быстрее ее!

— Не у одного тебя, мелкий, обаяние имеется! — протянул Броган.

Не станет он объяснять занозе, что состроил такую несчастную физиономию кухарке, и та, прослезившись, отсыпала ему пару пригоршней соли из огромного потресканного горшка. Пришлось соврать сердечной ворке, что бедному дитяти мыша изловить нужно, чтоб с голоду не помереть. Без соли есть-то никак, какой-никакой, а вкус добавит…

Келейр хотела возразить, придумывая очередную колкость, но прикусила язык, осознавая, что дракон был прав. Имелось у него обаяние. Если бы измерялось мешками, то не один бы такой набрался. Не дразнил бы постоянно — и растаять ей, как снег по весне. Келейр тряхнула головой. Лишнее это! Нельзя таять! Вот еще! Если бы узнал о ее мыслях, наверняка бы принялся самодовольно ухмыляться.

— Чего молчишь? — поинтересовался Броган.

Он удобнее оперся о ствол дерева и тут же поморщился от боли. Глаза лисы расширились от воспоминания о его раненой спине. Скорее бы завтрашний день прошел. Ее невезучему соседу без своей силы не продержаться. Не умеет он иначе. Рожден таким, и в этом — его особенность, а возможно, то самое очарование, которое не дает ей последнее время покоя.