Читать книгу - "Сезон оружия - Александр Зорич"

Московский всадник XIII века, сменивший не только аватар, но и сетевое имя – теперь он звал себя Яруном, – был статен и весьма привлекателен.

Он имел на себе кольчатый панцирь и нагрудные доспехи, состоящие из соединенных вместе колец и пластин – они образовывали подобие рыбьей чешуи. В руках снова был самострел – Августин все же не мог расстаться со своей самой большой любовью. А на ложе самострела находилась короткая стрела – «болт», которая в ВР прошивала насквозь даже гранитные колонны, не говоря уже о человеческом мясе.

Шлем на голове Яруна был украшен золотыми и серебряными накладками с причудливым орнаментом, а сзади и с боков к нему была прикреплена кольчужная сетка, призванная защищать шею и плечи. Композицию довершал не слишком длинный, но надежный меч, который покоился в ножнах у него на поясе.

Любитель древней истории Сергей Гаспаров, если бы ему случилось увидеть Августина в столь странном облачении, непременно отметил бы, что меч, доставшийся Яруну, носит название романского и является, как и самострел, очевидным анахронизмом. Настоящий московский всадник, аватар которого пришелся по вкусу Августину, мог расхаживать лишь с так называемым каролингским мечом, который имеет меньшую длину и большую ширину клинка. Но Сергея не было рядом. А потому, некому было помешать Августину насладиться собственным совершенством. Кроме, разумеется, двух польских выскочек.

Сабля отскочила от кольчатых сочленений его доспехов. И Августин, выпуская на свободу льва своей ненависти к республиканцам, коротким, без замаха, ударом тяжелого сапога уронил придурка на брусчатку.

– Ах ты козел! – изумился второй гусар, наставляя на Августина пистолет. – Ты чего?! Сдавайся на милость Социальной Республики Сол!

– Пошел ты, – отмахнулся Августин.

Гусар, недолго думая, нажал на курок. Щелкнул увесистый кремниевый замок, мелькнули несколько прозрачных искр. И все. Сферическая пуля, способная разнести в клочья пол-аватара Августина, так и не покинула ствол.

– Что, порох сыроват, пся крев? – с убийственной иронией осведомился Августин, не без гордости подмечая, что магия второй ступени и впрямь дает отличные результаты.

Гусар отшвырнул бесполезную «пистолю» и обнажил саблю.

Августину было недосуг. Болт, с быстротой молнии покинувший ложе его самострела, отправил гусара на землю, блевать кровью.

Тем временем первый гусар пришел в себя, подобрал саблю и стал потихоньку подниматься.

В этот-то момент на месте происшествия появился Томас. Красный пес, лохматый, словно медведь гризли, и свирепый, словно акула, дал о себе знать громоподобным лаем.

Два прыжка – и вот уже острые зубы вцепились в горло гусара-неудачника, а когтистые лапы рвут на нем опрятный голубой с золотом костюм! Августин не раз слышал миф о том, что ньюфаундленды – самые миролюбивые собаки в мире. Что укусить человека для них – как для человека взмыть в небо, помахивая крылышками. Но уже не в первый раз Августину выдалась возможность убедиться: его ньюфаундленд в этом смысле особенный. А может быть, бабка Томаса попросту согрешила с питбультерьером?

Сабля гусара валялась поодаль. Совершенно бесполезная игрушка.

– Томас хороший мальчик, – поощрил его Августин. – Пока его хозяин занимался грязной работой, он вычесывал блох, а теперь примчался делать вид, что на нем держится вся сетевая справедливость!

Томас на секунду оторвался от поверженного гусара и повернул голову вполоборота к Августину. Чтобы лучше слышать.

– Хватит, короче, – приказал Августин. – Идем, а то еще привыкнешь к человечине.

Августин не был циником. Но его любимый город, его Амстердам, еще вчера утопавший в цветении тюльпанов, голубых и синих, сегодня погибал в пламени огнеметов! И это было делом рук республиканских легионеров, гусаров, ландскнехтов. Тупых оловянных солдатиков в чьих-то стратегических лапах!

Они отправились дальше – Августин и Томас. В этой великолепной паре был лишь один изъян: всадник-московит не мог оседлать красную псину и поэтому был вынужден идти пешком.

Сэми. Это первое, о чем вспоминал Августин, попадая в виртуальный мир лейтенантом сетевой полиции Джонни Джармушем.

Но и для воина с исконно славянским именем Ярун это имя по-прежнему значило многое.

По загаженным, залитым кровью улицам Августин и его верный пес следовали в знакомую английскую гостиницу – сколько сладостных свиданий с милой Сэми помнили ее стены, обшитые мореным дубом?

Скорее всего, размышлял Августин, Сэми уже вошла в ВР. Так, по крайней мере, у них обычно водилось. Значит, она уже ждет. Но в сердце Августина теснились дурные предчувствия. Ждет ли?

Предчувствия его не обманули. Когда воин в кольчуге поднялся по скрипучей буковой лестнице в комнату, «принадлежащую» Сэми, он нашел ее покинутой.

Просторное ложе, укрытое шерстяным пледом – сколько страстных поцелуев оно помнило? – было обильно орошено кровью. Два сломанных стула, перевернутый комод (в нем Сэми хранила свои чудные кисейные платья), в чане для умывания пробита дыра величиной с кулак – не иначе как неленивый Гильгамеш кислотой плюнул…

В углу дымило подожженное кресло, его спинка была сплошь увита дивными резными узорами с танцующими амурчиками. Кресло Августин видел впервые – впрочем, нелегкая занесла его из интерьеров соседней гостиницы, выполненной в стиле «Луи XIV», всего несколько часов назад…

Августин выругался и выбежал во внутренний двор.

«Сэми наверняка сменила аватар на какой-нибудь более воинственный. Конечно же, она сражается сейчас с ублюдками из республиканской армии. Ее не убьют до смерти. Этого просто не может быть!»

Августин успокаивал и утешал себя, как мог. Впрочем, ему с трудом верилось в собственные утешения.

«Ее не убьют. Я помогу ей», – повторял он, словно это была чудотворная мантра.

Во внутреннем дворе было многолюдно.

Рукопашная – нередкий в ВР случай. Хотя оружия на руках у дерущихся обычно больше чем в ином арсенале, мордобой с незапамятных времен остается в особом почете. Ведь в ВР все не так, как в жизни. Здесь даже самый хилый имбецил может почувствовать себя черным поясом. Немощь, болезнь и слабость не вхожи в виртуальный мир. Кто ж откажется поиграть заемными мускулами?

Трое морских пехотинцев – те самые дешевые Агасферы, которых Августин проучил совсем недавно – вступили в неравную схватку с разномастной солдатней в эсэсовской форме. И были биты.

Августин даже не пробовал им помочь. Помогать было поздно. По всему было видно, что жить морпехам осталось не более двух минут. Республиканцы от них не отцепятся, пока не выбьют все кредиты до последнего…

Стоящий рядом с Августином Томас в полном недоумении взирал на происходящее, ожидая команд хозяина. Но команд не последовало.

– Сэми! – зычным голосом позвал Августин, с удивлением обнаруживая в себе страсть к старославянским оборотам, настойчиво требующую себе выхода. «Посекоша мечем нещадно» – вот что хотелось сказать ему. Увы, он пока что не находил для этой фразы применения.