Читать книгу - "Пулеметчики. По рыцарской коннице – огонь! - Федор Вихрев"

Но наконец в ночь с шестого на седьмое октября в Люнденбург прибыл с войском король Гарольд.

Сэр Гораций ожидал, что его пригласят во дворец, однако день прошел спокойно, никто так и не появился, кроме одного из майордомов, сопровождавшего обоз с очередной партией продуктов для отряда. Продуктов в это раз было необычно много, хотя, как всегда, оказалось, что часть круп поедена мышами, а зерно частично перепрело. Но даже солдатам было не до того, все ждали, когда же появится хоть кто-нибудь из королевской семьи. Люнденбург же загадочно молчал. Зато на следующий день с утра часовые заметили приближающийся по дороге конный отряд. Оказалось, что это вернулись в сопровождении нескольких рыцарей Гирта лейтенант Бек с сержантами.

– В Лондоне волнения. Часть эрлов и тэнов обвиняет короля в связях с колдунами и требует созыва Витанагемота – Совета Мудрых. Это что-то вроде парламента до Революции, как я понял, – рассказывал взволнованный Бек. – Чернь кое-где взбунтовалась, на нас пытались напасть. Ходят слухи, что мы – колдуны и что англосаксы проиграют битву, если прибегнут к колдовству. – Он перешел на норвежский и о чем-то спросил одного из сопровождающих тэнов. Тот ответил, долго объясняя и даже жестикулируя при этом.

– Кроме всего прочего, большинство саксонской армии в недоумении – высадившаяся норманнская армия засела в своем лагере и, кроме разорения окрестностей во время фуражировок, никаких действий не предпринимает. Королю советуют ждать, когда голод заставит их двинуться вперед, и только потом дать бой. Но Его Величество, говорят, заявил, что не позволит врагу разорять невинных людей.

– Благодарю вас, лейтенант Бек, за отличный доклад. Распорядитесь усилить посты и выставить дежурных пулеметчиков. Огонь открывать только в случае явно враждебных действий. Поверх голов не стрелять, бить на поражение, стараясь выбивать зачинщиков, – сэр Гораций был, как видимо, ничуть не удивлен новостями. Оглядев усталого, воняющего конским и своим потом взволнованного Берроуза, он улыбнулся краешком губ и снисходительно объяснил:

– Нынешнее положение напоминает мне суданские дела моей молодости. Так вот, там наше присутствие раздражало всех ортодоксальных мулл и сторонников Махди. Не думаю, чтобы здесь было иначе. Интриги, джентльмены, интриги… Томсен, не напомните, кто сейчас недоволен властью Гарольда Годвинсона?

– Насколько я помню, господин полковник, сэр, его вассалы и родственники по жене с севера не очень спешили ему на помощь. А потом охотно признали как его преемника, Эдгара, как я помню, так и власть герцога норманнского. Так же поступило и большинство членов Совета Мудрых.

– Но Его Величество был уже мертв, когда остальные признавали власть его соперников. А вот эти два северных эрла… Черт побери, как мне хотелось бы иметь хотя бы одного работника СИС[42]в батальоне. Эти господа, надо признать честно, всегда умели найти побудительные мотивы любого события. Хорошо, джентльмены, будем ждать развития событий дальше. Не думаю, чтобы Его Величество отказался от помощи трех сотен опытных воинов перед лицом нормандской опасности. Не волнуйтесь, джентльмены, с нами Бог и, напоминаю, десять пулеметов «льюис». Так что отдыхайте спокойно.

– На любой ваш вопрос у нас есть свой ответ. У нас есть «максим», а у вас его нет, – процитировал вернувшийся к беседующим капитан Бек. – Только одно «но», сэр. У нас не так много патронов.

– Ничего страшного, мистер Бек. Я думаю, что будет достаточно всего лишь несколько десятков убитых, чтобы разогнать этих суеверных людей. – Сэр Гораций был настроен оптимистично. Может быть, его оптимизм несколько бы увял, если бы он получил из Лондона более точные сведения. Но иногда незнание или полузнание вместе с оптимизмом спасает людей от ошибочных действий. Не часто, но бывает так, как и в этот раз.

На срочно собравшемся в это время Совете Мудрых Годвинсон молча выслушивал взаимную перепалку сторонников и противников колдовского вмешательства в дела королевства.

Слушал долго, так долго, что самые упорные спорщики начали выдыхаться. Наконец он поднял руку, и говоривший жаркую защитную речь его брат, Гирт Годвинсон, прервался на полуслове.

– Выслушав внимательно всё, что говорили, я принял решение. Негоже судить о том, чего сам не видел. Посему я с епископом Кентерберийским, эрлами Гиртом и Вальтеофом, королевскими тэнами Вулфриком и Артом и отрядом хускарлов во главе с Эдгебертом лично на сих людей отправлюсь посмотреть. Брат мой Леофвайн и архиепископ Йоркский остаются в городе и наводят в нем порядок. Придаю им всех оставшихся хускарлов и монахов дяди моего для вразумления народа словом и делом. По завершении успокоения Леофвайн остается старшим для сбора войск на норманнов. Смотрю я, забыли многие об опасности, нашему королевству грозящей. Сей час должно думать о борьбе с врагом…

Собравшиеся в зале королевского дворца, пусть даже и недовольные решением короля, замолчали. Лишь архиепископ Стиганд, одобрительно взглянув на короля, сказал:

– Справедливо решил, сын мой.

Архиепископ Йоркский и Вальтеоф лишь молча переглянулись. Такое решение было вполне предсказуемым, так что разделение двух самых активных «борцов с колдунами» не стало для них полной неожиданностью. Но выбор епископа Элдреда для усмирения народа мог служить доказательством, что Гарольд что-то знает или подозревает, ведь в основном кричали о колдунах именно монахи из его епархии. Беспокойство грызло обоих заговорщиков, но внешне они старались выглядеть как обычно. «Делай, что задумал, – случится, что суждено, – подумал Вальтеоф. – Ладно, раз решил так Годвинсон, увижу сих колдунов, а там, коль удастся, убью их главу». Архиепископ тем временем читал про себя молитвы, стараясь убедить себя, что это всего лишь случайное совпадение.

– Посему закрываю Совет сей и готовимся к поездке, – закончил Гарольд, внимательно оглядывая присутствующих.

Рота же сэндрингэмцев готовилась одновременно к двум вещам – отражению возможного нападения и встрече Его Величества короля Англии, если вдруг он все же решит лично посмотреть на гостей из будущего. Владеющие нужными ремеслами волонтеры под наблюдением лейтенанта Берроуза поспешно готовили во дворе форта всё необходимое для встречи, а остальные солдаты чистили и ремонтировали одежду, подгоняемые окриками сержантов. Больше повезло попавшим в усиленный караул, они спокойно отдыхали, расположившись в укрепленных стрелковых точках, и с иронией обсуждая происходящее в лагере.

Сержант Уилмор, командующий передовым секретом на дороге, ведущей в Лондон, долго делал вид, что не слышит праздных разговоров своих солдат, но все же не выдержал и приказал:

– Ну-ка, молчать! Вроде бы солдаты, а болтаете, как базарные бабы. Гоняют в лагере оставшихся или нет – не ваше дело. Вам сейчас надо к другому готовиться. Если вдруг разъяренные местные полезут, вроде бы колдунами нас числящие, думаете, одной обоймы, что нам дали, на них хватит? Штыки примкнуть! Всем занять свои стрелковые ячейки, и чтоб ни шума. У местных вроде бы воинов, способных к нам кустарником незаметно подкрасться, не меньше, чем у турков. Если еще услышу хоть слово – виновный будет под ружьем стоять до конца месяца.