Читать книгу - "Ведьмина тайна - Дарья Гущина"

Магия найдет путь к чистым сердцам.

Даже если будет казаться, что всё потеряно.

Морган Родес «Обречённые королевства»

Отец Вальпургий вставал очень медленно и марионеточно. Точно его, как куклу, за невидимые нити дёргали. Сначала руками по ковру повозил и сжал-разжал кулаки. Потом привстал на локтях. Потом головой тряхнул. Потом…

Нет, поняла я, наблюдая за ним с суеверным ужасом и как в замедленной съёмке, сначала он засветился. По одежде и волосам заскользили с тихим треском электрические разряды, и они мерцали тем ярче, чем больше движений совершал православный колдун. И с каждым новым жестом на потолочной люстре гасла одна свеча, погружая комнату во тьму. А потом…

Потом он поднял голову и посмотрел на меня. А я развернулась и драпанула так, как никогда не бегала. Чёрт, да я даже от «нетопыря» медленнее улепётывала, хотя бежала с горки и не имела перед собой препятствий… Сейчас, впрочем, я их тоже не имела – через что-то резво перепрыгивала, что-то сметала, на что-то наступала. И из дома выскочила в считанные секунды. Даже не помню, как на кнопку домофона нажала, чтобы дверь открыть. Честно, не помню. И лишь отбежав от страшного дома…

В общем, тормознув о дерево, я остановилась глотнуть воздуха и поняла, что дальше не побегу. Не разгонюсь. А если и разгонюсь, то свалюсь, споткнувшись… Да обо что угодно споткнувшись. К тому же погони не случилось… кажется. Спрятавшись за дерево, я поозиралась, прислушалась, но иных звуков, кроме лая собак и нетрезвого ржача с балкона, не доносилось. И, обнявшись с деревом, с минуту я просто дышала. Закрывала глаза, и перед внутренним взором возникала морда лица отца Вальпургия.

Абсолютно белая.

И абсолютно целая. Ни царапин, ни ссадин или вмятин на коже, ни предположительно сломанного носа. Словно и не было жуткого падения лицом вниз.

И – абсолютно мёртвая. Ни тени эмоций, ни намёка на возможную боль от ушибов. В пустых глазах… только пустота.

Прежде я не верила ни в какие зомби-апокалипсисы, но сейчас вот… засомневалась в собственных убеждениях. Что это, если не… Не восстание из мёртвых, нет. Из мёртвых восстают живые – те, кто считался погибшим, а на самом деле никогда не умирал. И, понятно, не воскрешение. Это, как его… поднятие?..

Заодно, вороша в памяти кошмарные события и отчаянно вспоминая то, что из-за паники ускользнуло от моего внимания (найду ведьму – будет, что рассказать), я поняла, что, вылетая из дома, едва не сбила… Чёрт, наверно, ведьму. «Ведьма на середине»! Я караулила её полдня, а она сама пришла, но… Но. Не сложилось. И если это реально она встретилась, а не случайная мадам… Обидно разминуться…

Высунувшись из-за дерева, я опасливо огляделась, но увидела только пару собачников в спортивных костюмах и с питомцами на поводках. И внезапно обнаружила себя в каком-то сквере. По карте сориентируюсь, да. А вот ведьму вспомнить не получается. Закрываю глаза – и вижу… невысокая, плотная. И всё. Я интуитивно обогнула её и понеслась дальше. Не то бы сбила. И жаль, что не сбила. Я ж обратно ни за какие коврижки… и ни за какой ведьмой. Ни-ни…

И снова вспомнилось – медленно поднимающееся тело, быстро гаснущие одна за другой свечи… Сев на траву, я уронила папку с сумкой и закрыла лицо руками. И только тогда ощутила, как меня трясёт. Нет, ошибся «нетопырь», говоря, что я готова к этой истории и здесь моё место… Я не герой, не воинственная амазонка и ни разу не ведьма. Обычный человек. Обычная трусиха.

Не знаю, сколько я так просидела. Очнулась только от трели телефонного звонка. Прислушавшись к мелодии, я опознала «Марш Воланда» из сериала «Мастер и Маргарита», а такой сигнал стоял на начальство. Шефе-то чего неймётся?..

– Добрый вечер, Виталина Марковна, – осторожно поздоровалась я.

– Рада, что ты себе позволяешь? – редакторша начала в своём стиле – с наезда.

– То есть? – ещё осторожнее уточнила я.

– Мне только что звонил отец Вальпургий, – утомлённым тоном сообщила Виталина Марковна. – Сначала на тебя нажаловался: ты разнесла ему пол-офиса. Потом на меня наорал: да как я посмела подослать журналиста, не договорившись. Что ты себе позволяешь? – спросила снова и уже с угрозой.

Я зависла, но ненадолго.

– Да не мог он вам звонить, он же мёртвый! – возмутилась я и прикусила язык, но поздно.

– Что?.. – теперь зависла уже шефа. – С чего ты взяла?

И я рассказала. Сбивчиво, торопливо и честно. Виталина Марковна выслушала, обдумала и устало вздохнула:

– Ушам своим не верю… Ты же опытный журналист. Неужели пошла на встречу, не выяснив всю подноготную? Сколько я тебя учила – узнавай всё. Слухи, сплетни, клевета конкурентов… Журналисту пригодится любая мелочь. А ты… слона не приметила. Огромного и известного. Отец Вальпургий славится такими шутками.

– Да-а-а? – протянула я, лихорадочно перебирая известные факты – и сплетни. О шутках я ничего не слышала.

– Да, Радость моя, да, – подтвердила шефа. – Методом шока он и вычисляет прессу. Если человек сразу всё бросит и побежит, то ему не нужна помощь мистика. Если человеку очень плохо, он увидит тот же манекен и впадёт в ступор. В состоянии действительного «плохо», той же депрессии или панических атак, психика заторможена и не способна быстро реагировать даже на шоковые события, даже если речь идёт о жизни и смерти. Тебя проверили, и ты провалилась.

Манекен, значит?.. Я снова вспомнила пережитое и содрогнулась. Чёрт, а… Но это было так… естественно, что… И ни о чём подобном я не слышала!.. Да, события последних дней к сбору сплетен не располагали, но я давно нацеливалась на это интервью и периодически следила за жизнью православного колдуна. Неужто он так резко, буквально за пару месяцев, что мы о нём не слышали, сменил привычки? И Вера Алексеевна о «проверках» не упоминала…

– Ладно, замяли, – Виталина Марковна сменила поучительный тон на деловой. – Если ты ещё не дома, то зайди в редакцию.

– Зачем?.. – пробормотала я.

– Затем, что на месяц в отпуск я тебя отпустить не могу, извини, – сухо ответила она. – И так полштата на морях. Уйдешь – вообще некому будет работать, кроме практикантов. Отпущу на две недели. Пока. Осенью ещё две возьмешь. Или под Новый год. Сама решишь. Заявление надо переоформить. Жду, – и положила трубку.

Я посмотрела на коротко пиликающий сотовый и встала. Отряхнула бриджи, подобрала оброненные вещи и кое-как утрамбовала папку Гульнары в сумку. На душе было погано до невозможности. Надо же, проверка… Я ему покажу проверку!.. Я… я такое о нём раскопаю, что шефа, будь она хоть трижды его фанаткой, не откажется от публикации! Проверка, мать его…