Читать книгу - "Личная ведьма для инквизитора - Альма Либрем"

— Ох, Людвиг, — проворковала она. — Казимир рассказал мне о том, что вы с Гертрудой претендуете на одно и то же имущество…

— Надо же, какой он болтливый, — скривился я. — Да, мы с Герой познакомились, когда в прошлый раз выясняли этот вопрос.

Не совсем правда, но да ладно.

— Вот как, — заулыбалась Барбара. — Но ведь деньги так портят людей… у меня есть опасения, что Гертруда откажется от этого брака. Она просто влюбит в себя тебя, заставит поверить в искренность собственных чувств, а потом грубо, бесчестно разобьет тебе сердце! Уже есть предпосылки для этого!

Ох как интересно…

— И какие? — ласково поинтересовался я.

— Что — какие? — поразилась Барбара.

— Предпосылки, спрашиваю, какие, — я на всякий случай отступил ещё на полшага — вспомнил, чем именно воняли духи.

…Варить зелья — это всё равно что готовить. Конечно, надо вкладывать ещё и свою магию, чтобы ингредиенты вступили во взаимодействие друг с другом, но если ведьма или колдун не способны правильно порезать мышиные хвосты или в нужную сторону помешать жидкость, то их точно не ждет успех. Гертруда наверняка готовила зелья просто великолепно, раз она с обычной кулинарией справлялась с такой легкостью. Я не считал себя мастером, но знал, что смогу выполнить нужные действия, если проявлю внимательность в должной мере.

А вот Барбара и так запомнилась своими кулинарными шедеврами, и меня почему-то не покидали подозрения, что и в зельеварении она такая же.

Зелье же, приготовленное плохо, распадалось на составные части. Вот и выходило, что любовное зелье, которое должно было пахнуть какими-то цветами, воняло кровью или крысиным пометом, в зависимости от рецептуры.

А уж если выбрать какой-то неправильный рецепт!

С каждой секундой магия покидала духи Барбары, и я, признаться, с трудом мог находиться рядом с нею. Странно только, что Казимир ничего не замечал. Он ведь тоже маг, должен ощутить, что эта ведьма перебрала с любовным зельем! Может, она и в пирожки его подсыпала? Но нет, вряд ли…

— Ах, предпосылки! — проворковала Барбара. — Ну есть много разных… Очень разных… — она совершила попытку прижаться к моему плечу, но я на всякий случай отступил на полшага назад и скривился.

— Фрейлейн Барбара, — произнес максимально официально, — вы с какой целью посетили наш с Гертрудой дом? Желаете рассказать мне о предпосылках? О том, что наш брак распадется, не успев состояться? От вас зельем тянет на половину поселка!

— Что? — всполошилась Барбара. — Не тянет никаким зельем…

— Я чувствую аромат пионов! — заявил Казимир, делая шаг к женщине. — Такой сладкий и такой великолепный! Вы благоухаете для меня ландышами…

Протухшим яйцом…

— Сиренью…

Несвежей крысятиной…

— Розами!

И слежавшимся сеном.

Я, конечно, не озвучил этого вслух, но никакого особого удовольствия от пребывания рядом с Барбарой не испытывал. И вместо того, чтобы броситься в её широко распахнутые объятия, нехотя произнес:

— Мы с Гертрудой прекрасно справляемся со всем сами. Так что, фрейлейн Барбара, обойдемся без посторонней помощи. Спасибо за участливость.

Барбара не ответила. Она надулась, как тот сыч, мрачно воззрилась на меня, а потом повернулась спиной и бросилась прочь. Выглядела женщина достаточно обиженной, но я подозревал, что это очередной магический прием.

— Ах, какая женщина! — пробормотал стоявший рядом Казимир. — Пойду-ка я её догоню!

Я подозрительно взглянул на досмотрщика. Зрачки расширенные, глаза безумные… И вправду, что ли, зелье подействовало? Говорили, любовные зелья не способны разрушить истинную любовь, но могут зацепить тех, кто рядом. Только вот я очень сомневался, что истинная любовь и истинная пара — это слова синонимы.

Признаться самому себе, что кого-то полюбил? Этого ещё только не хватало! Меня и так Гера с ума сводит одним своим присутствием!..

Казик томно вздохнул, выдергивая меня из печальных размышлений, махнул рукой с таким видом, словно прощался со всем живым, и направился следом за Барбарой. Я вспомнил о том, сколько он съел её "качественных" пирожков и усмехнулся: ненадолго ему это счастье. Как только в животе закрутит, мигом позабудет о навеянной любви. А мне бы вернуться в дом да предупредить Гертруду о том, что у её подруг что-то не то на уме.

Я вскинул руку, чтобы на всякий случай зафиксировать магический фон зелья, и с удивлением заметил, что побелела четвертая бусина, и мы с Герой стали на один день ближе к наследству…. А на одно испытание — друг к другу.

Что ж, может, не такой уж он и противный, этот Антвас.