Читать книгу - "Час полнолуния - Андрей Васильев"

Вот всякий раз, заходя в этот дом, начинаю терзаться одним и тем же вопросом – как приветствовать ту, что в нем обитает?

«Поздорову ли?» – вроде бы созвучно той эпохе, в которой хозяйка терема обитала ранее, но не подходит. Какое там здоровье, после веков, проведенных во сне?

«Привет, красивая!» или «Опа, кого я вижу!» – не поймет. Учитывая же то, что ее раздражает все непонятное, стоит вообще очень аккуратно подбирать слова. Прорезались эмоции у Мораны, прорезались. И не скажу, что это упростило мне жизнь.

«Исполать табе, матушка» и тому подобная архаика вовсе отпадают, поскольку я не очень хорошо осознаю, к месту употреблено то или иное выражение, или нет. А «вайфая» здесь нет, в сеть залезть не получится.

Потому всякий раз приходится как-то выходить из ситуации, выдумывая что-то новое.

– О, мишка! – только войдя в дом, ткнул я пальцем в здоровенную шкуру на полу, которой раньше здесь не видал. – У, зверюга небось при жизни какая была! Три метра в холке!

– Так и есть, – подтвердила Морана, сидящая на скамеечке у окна. – Силен, быстр, жизнелюбив был этот бер. Так и не диво сие. Отцом его Велес являлся.

– Велес? – переспросил я. – Бог? Да ладно!

– Брат чаще всего в медведя перекидывался. – Морана перекинула косу со спины на грудь. – Знаешь, какова печать его? Медвежья лапа. И обереги велесовы ее же на себе несли. Потому иные племена медведя не то что убивать – по имени поминать боялись, «косолапым» да «медолюбом» кликали. Никто не хотел вражды с Велесом.

– На самом деле? – я показал глазами на шкуру. – А отчего тогда вы этим красавцем так распорядились?

– Боялись все, кроме меня, – улыбнувшись краешками рта, пояснила богиня. – Разозлил братец один раз меня очень сильно, вот я и навестила того, кого он прижил, пока год по лесам в шкуре бегал да себя искал.

– «Себя искал»? – не понял я.

– Случалось с ним подобное, – пояснила Морана. – Со зверями жил, чего ещё ждать? Как-то раз и вовсе заявил, что надоело ему все, и мы, дети Рода, более других, ибо зла в нас много. Сказал и ушел от нас в Явь, перекинулся там медведем, и год в его облике прожил. Как потом говорил – истину искал. Дескать, чтобы понять сколько в боге людского есть, надо сначала диким зверем побыть. Чушь полная.

Ишь ты. Не сильно, выходит, иные из них, древних, отличались от нас нынешних. Причем не только людей, но и богов. Сейчас, правда, не столько в леса за поиском истины уходят, сколько в алкогольный чад, или, того хуже, в наркотический угар. Но смысл тот же.

– Однако за поисками истины о себе мой братец не забывал, и медвежонка одной мохнатой красавице заделал, – продолжала богиня. – Вон какого! Лобаст, свиреп! Ух, как я его убивала – приятно вспомнить! Никак он не хотел умирать. Ревел, пытался меня лапой достать, потом кишки себе в живот заталкивал. Одно слово – божье отродье.

– А Велес? – мне не очень понравилась заключительная часть рассказа. Натурализма многовато, да и мишку жалко. Он же не виноват, что ему такой папка достался? – Неужто не вступился?

– Нет. – Морана огладила платье на коленях. – И не подумал. Что ему какой-то там ублюдок? У него уже другие забавы имелись, другие великие планы.

Очень она за что-то на Велеса обижена. И вообще – кабы ей он братом не приходился, то я бы подумал, что Морана его того… Ну этого самого… Но только это бред! Будь на ее месте американская богиня или азиатская – возможно. Там мораль другая и нравы тоже. Про Черный континент я и не говорю, видел я статуэтки их богинь, тех, у которых груди по полпуда каждая.

Но Морана… Да ну! Скорее всего, здесь имеет место быть профессиональная неприязнь. Или даже зависть. Не исключено, что Велес лидировал в размере паствы, количестве подношений, периодичности обращенных к нему молитв, что будило здоровую конкурентную нелюбовь у соратников по божественному промыслу.

– Ладно, то дела минувшие, – встала Морана с лавочки. – А нам надо о дне сегодняшнем думать. Одна из моих служанок поведала, что ты хотел меня видеть? Непонятно.