Читать книгу - "Зона Посещения. Тропами теней - Андрей Альтанов"

– Иммунитет, говоришь? А у остальных ребят он есть, этот твой иммунитет?! Ты разве не понимаешь, что ты всем, кого с собой к Зоне брал, выписал билет в один конец?! – Стаса бросило в холодный пот, когда он осознал, что его ребенок мог быть причастен к заражению всей институтской детворы. – Ну, все, чума тебя не убила, так я прибью!

– Я же не знал! Не знал ничего! – завопил Сеня, видя, как взлетает к потолку пряжка солдатского ремня. – И не случилось же с ними ничего! Ты же сам всех пацанов видел, сам провожал своих институтских! Все здоровыми отсюда уехали! Разве не так?!

– Я бы тебе, Стас, рекомендовал более бережно относиться к сыну, – в разговор неожиданно встрял монах, – а то ведь действительно случайно прибьешь единственный известный мне антибиотик от твоей аномальной чумы.

– Что?.. Что ты сказал?

Стас, конечно, расслышал все произнесенные гостем слова и однозначно точно понял их смысл, но сказанное оказалось абсолютно невпихуемым для осознания. За все это время никто так и не понял, что это за чума такая, а тут кто-то утверждает, что против нее уже есть лекарство, и более нетрадиционное, чем шаманские танцы с бубном у костра.

– А разве ты этого сам не смог понять? – спокойно произнес монах и, словно прочитав мысли Стаса о шаманизме, продолжил развивать тему: – Как думаешь, за счет чего в карантинной зоне стаи мародеров выживают? Слышал же, что в каждой банде свой шаман есть. Для чего-то же они нужны?

– Ну да, ты еще скажи, что они умеют злых духов отгонять и тем самым излечивают тела своих воинов… – иронично усмехнулся Стас.

– Именно так! – кивнул улыбающийся гость. – Думаешь, эти слухи на пустом месте появились? Да ты на себя посмотри! Ты должен был уже иссохнуть давным-давно, но жив почему-то. Сколько раз ты в карантинной зоне был? Сотни, тысячи? И даже если бы ты, Стас, каждый день килограммами кушал «золотую пыль», то все равно уже бы давно превратился в тазик… перегноя. Это твой сын тебя все это время спасал. Ты подцепишь там паразита, он тебя только высасывать начнет, а ты – домой, к Сене. А он для них словно огромное облако цианида. Но откуда у него такое замечательное свойство – я не знаю. Так что все, кто с Сеней в опасных землях ходил, были защищены от чумы на все сто.

– Погоди… Шаманы, духи, паразиты… Что ты имеешь в виду?

Слушая гостя, Стас забыл о конфликте с сыном и уже повесил ремень на спинку ближайшего стула. Даже легкий хмель от принятых в «Ударнике» чарочек отступил. В голове академика наконец некоторые мелкие пазлы начали собираться в какое-то очертание целой картинки. Он отправил проштрафившегося сына на кухню ставить чайник, а сам пригласил гостя присесть за стол.

Сбросив пустую тару и содержимое детского схрона на диван, Стас поставил перед монахом огромную хрустальную вазу печенья, достал с полки коробку конфет и ногой пододвинул к нему ящик с газировкой. От угощения гость отказался, но крикнул вдогонку Арсению, что пьет только зеленый чай и исключительно без сахара.

– Ладно, давай рассказывай, Тимур, как ты вообще до всего этого докатился? – Станислав поводил пальцем по монашеским одеждам старого знакомца. – И еще поподробнее об этих своих паразитах разъясни. А то я хоть и академик, но все равно ни в зуб ногой…

– А что рассказывать? – пожал плечами старый товарищ. – Скажи, что именно тебе интересно? Ведь целая вечность прошла с последней нашей встречи, много чего изменилось, я уже совсем не тот, каким ты меня знал по тем затяжным походам по Сибири, Алтаю и прочим безлюдным местечкам. Все сразу и не расскажешь.

– Ты начни, – академик откупорил еще одну бутылочку «Тархуна», – а я уж постараюсь с вопросами.

– Ну, если вкратце, то это ты, Стас, на меня так повлиял. Это благодаря тебе я стал таким.

– Да ладно тебе! Это как же так?

– Вот так! От тебя я тогда заразился духом исследователя. И, помнится, не один я попал тогда под волну твоего энтузиазма. Это у тебя я научился на вещи смотреть непредвзято или с позиции, как мы говорили, «помидора» – отсутствия ранее приобретенных догм. Долго можно описывать мои научные похождения, но они не особо интересны. Главное, что я в конце концов понял – вся наша советская наука настолько инертна, настолько распята всеми пещерными догмами, что суть даже самых очевидных из наших открытий придется объяснять и доказывать академическим ослам не одну жизнь. А жизнь-то у меня одна. И зачем мне кому-то что-то доказывать, не знаешь? Тем более что я замахнулся на самое святое – решил постичь суть мироздания.

– У-у-у, куда хватил! – протянул Стас. – Ну и как успехи, постиг?

– Какое там! – отмахнулся гость. – Одной жизни для этого как-то маловато…

– Пап, а можно я тоже послушаю, – донесся скулящий голосок Сени из коридора, – мне тоже интересно.

– Заходи давай, – расщедрился папаша, – все равно там за дверью стоишь, уши развесил.

– Так вот, – монах, подмигнув подсевшему за стол Арсению, пододвинул к нему поближе вазу сладостей и продолжил: – Я выбрал другой путь развития и познания мира, на котором не нужно бороться с легионом заслуженных невежд. Этот путь принято называть духовным. И знаешь, Стас, я ни разу не пожалел об этом. Обладая багажом современных знаний, я с другой стороны глянул на этот самый духовный путь, а разного рода «духовные знания» обработал через уже приобретенный научный инструмент познания природы. То есть зерна от плевел отделять уже умел. И в первые же годы обучения я узнал такое, до чего наша консервативная наука будет ползти не одну тысячу лет. Я вышел на новый уровень понимания всего сущего и не один раз на практике подтвердил истинность приобретенных знаний. Но как оказалось, все эти знания все равно лишь проекция одной большой общей истины. Проекция на холст моей души или, как принято говорить, истина, прошедшая через призму моего восприятия и мировоззрения.

– Ну, ты гнешь, Тимур! – Заинтригованный академик захрустел печеньками. – И где же ты обучался? Кто тебя и чему учил?

– Этого я рассказать не могу. И не даст тебе эта информация ровным счетом ничего. Учителя, у которых я обучался, всегда приходят сами и лишь тогда, когда ученик готов к обучению. Но хватит обо мне! – Монах решительно направил разговор в другое русло. – Давайте о самом интересном! Могу рассказать, что такое Зона и что такое аномальная чума, конечно, с нашей точки зрения.

– Да, давайте! – взвизгнул Сеня и схватил бутылочку сладкой газировки.

– Так вот, то, что вы все называете гранью преломления, – это граница разрыва континуума, огромный разлом в структуре мироздания, который позволил на маленьком пятачке пространства пересечься двум разным мирам, двум слоям реальности. И этот другой мир – один из многих демонических миров, как их называют наши братья. Впрочем, они любые миры, отличные от нашего, называют либо демоническими, либо обителью богов. Но на самом деле не все так страшно, как звучит. Это всего лишь разница в терминологии. Можно называть эти миры параллельными, другими слоями реальности или измерениями – это дело исключительно вкуса. Главное – суть понимать.