Читать книгу - "Соломон Кейн и другие герои - Роберт Ирвин Говард"

Это было спустя некоторое время после восшествия на трон нечестивой царицы Накари. О Маре мне известно немногое, потому что вскоре после ее прибытия Накари обратилась против меня — и годы, минувшие с тех пор, были горестны и темны и отмечены пыткой и беспредельным страданием. Особенно же мучило меня то, что все это время спасение находилось в двух шагах от меня, за потайной дверью, сквозь которую ты и проник… но цепи не пускали меня… А жестокая Накари то вздергивала меня на дыбу, то подвешивала над медленным огнем, желая выведать тайну этой двери!

Кейн содрогнулся:

— Уж не делали ли они и с бедной девочкой… чего-нибудь подобного? Она показалась мне совсем прозрачной, а глаза…

— Насколько я знаю, Накари приказывала ей плясать вместе со Звездными Девами и принуждала лицезреть кровавые обряды, совершавшиеся в страшном Черном Храме. Твоей Маре пришлось провести годы среди бесчеловечного племени, которое ценит кровь дешевле воды и наслаждается видом казней и омерзительных пыток. Она видела зрелища, от которых лопнули бы глаза и иссохла плоть самых сильных людей. Она видела, как жертвы Накари умирали в чудовищных муках, и это не могло не запечатлеться навечно в ее мозгу. Дикари, перенявшие ритуалы атлантов, ныне отправляют их во славу своих примитивных божков, и, хотя суть древних обрядов истерло быстротекущее время, внешняя сторона осталась такова, что простой человек не может взирать на них и не испытать потрясения…

«Какое же облегчение, должно быть, испытал мир, когда потонула эта их Атлантида, — думал между тем Соломон Кейн. — Что за странную и, похоже, недобрую расу людей она породила!»

Вслух же он спросил:

— Но что это за Повелитель, о котором говорила Накари? И что она имела в виду, объявив Мару его невестой?

— Это Накура… Накура! Злобный череп, символ Смерти, которой они поклоняются. Что могут знать ничтожные профаны о великих богах опоясанной морями блещущей Атлантиды?.. Что могут знать они о грозных невидимых богах, которых восславляли торжественные и исполненные тайны обряды их прежних господ?.. Разве доступно их скудному разуму учение о незримой сути, о недоступном глазу Духе, правящем стихиями и небесами? Они нуждаются в материальном предмете, желательно изваянном по образу и подобию человеческому. Накура!.. Последний из великих магов Негари… Негари, еще принадлежавшей атлантам. Он был изменником, вступившим в заговор против собственного народа. Он помогал восстанию дикарей. Они бездумно следовали за ним, пока он был жив, а после смерти обожествили его. Высоко на Башне Смерти воздвигнут его оголившийся череп, ставший осью и краеугольным камнем, на котором зиждется разум всего народа Негари.

О да, мы, атланты, воздавали должное Смерти. Но мы славили также и Жизнь! А эти люди поклоняются одной только Смерти. «Сыны Смерти» — вот как они именуют сами себя. Череп же Накуры вот уже тысячу лет служит им символом могущества, вещественным свидетельством величия их державы…

— Уж не хочешь ли ты сказать, — вновь прервал Кейн его бредовые излияния, — что они собрались принести девочку в жертву своему, прости господи, мерзостному кумиру?

— Взойдет Луна черепов, и она умрет на черном алтаре…

— Во имя Создателя! — вне себя вскричал Кейн. — Что это, наконец, такое — Луна черепов?

— Полная луна, — прозвучало в ответ. — Когда восходит полная луна, именуемая нами Луной черепов, на черном алтаре перед Башней Смерти умирает юная девственница. Там, где столетия назад молодые девушки дарили свою жизнь Голгору, богу атлантов. А теперь с высоты Башни, некогда олицетворявшей славу Голгора, скалится череп бессовестного чародея, и непросвещенный народ верит, будто его разум еще витает поблизости, направляя счастливую звезду их города! И наивная вера их имеет под собой некоторую почву. Знай же, о незнакомец: всякий раз, когда полная луна озаряет верхнюю кромку башни и стихают песнопения жрецов, из пустого черепа Накуры исходит громоподобный голос. Он поет древний священный гимн сынов Атлантиды, и при звуке его дикари простираются ниц. Знать бы им, что в стене Башни есть тайный ход и в нем лестница, ведущая к незаметной нише как раз позади черепа, и в нее-то скрытно пробирается жрец, воспевающий гимн. В давно прошедшие времена этим жрецом был один из сынов Атлантиды, так что по всем законам Божьим и человеческим провозглашать святые слова ныне надлежало бы мне.

О, срам и позор!.. Дикарям не было дела до древних тайн нашей веры, и мы принуждены были соблюдать ее тайно, а внешне, дабы удержать власть, изображали поклонение их зломерзким богам и приносили жертвы тому, чью память шепотом проклинали наши уста.

Увы! И это последнее было у нас отобрано. Накари раскрыла секрет, известный прежде лишь жрецам-атлантам. Так что теперь по тайной лестнице поднимается один из ее выкормышей, Стоящих Рядом, чтобы невнятно пробормотать ужасную в своей святости Песнь. И для него самого, и для тех, кто внимает, она — просто набор бессмысленных звуков. Лишь мне, лишь мне одному внятны ужас и величие ее истинного значения…

У Кейна голова шла кругом и от услышанного, и от лихорадочных попыток соорудить хоть сколько-нибудь приемлемый план действий. В первый раз за все годы, посвященные поискам похищенной девушки, он чувствовал перед собой глухую стену. Дворец представлял собой лабиринт, чудовищную путаницу, разбираться в которой было безнадежным занятием. Серые коридоры тянулись во всех направлениях без какой-либо видимой системы. Но даже знай он их все до последнего закоулка, мог ли он надеяться снова отыскать Мерилин, несомненно запертую в одной из бесчисленных комнат, если не в камере?.. А может быть, для нее уже наступил миг прощания с жизнью на дьявольском алтаре? Или Накари, одержимая жаждой пыток и крови, дала волю своей жестокости и замучила ее насмерть?..

Кейн уже не очень вслушивался в горячечный бред умирающего.

— О незнакомец, — говорил между тем его собеседник. — Воистину ли ты живой человек? Или ты всего лишь один из тех призраков, которые в последнее время все чаще посещают меня, неслышно возникая во мраке моей темницы? Нет, ты из плоти и крови… Но для меня ты варвар, не многим отличный от дикарей народа Накари. Много тысячелетий назад, когда твои отдаленнейшие предки отбивались в своих пещерах от саблезубых тигров и с грубыми кремниевыми копьями охотились на мамонтов, золотые купола храмов моего племени уже блистали среди звезд!.. Минуло время, они разрушены и позабыты, и мир окончательно стал игрищем варваров. Пора бы и мне уйти и превратиться в легенду, окутанную туманами давно минувших веков…

Кейн поднялся на ноги и заходил по камере из угла в угол. Пальцы