Читать книгу - "Свидания на озере грёз - Анна Бахтиярова"

— Ну, рассказывай, красавица: кто ты, да откуда?

Лиза лучезарно улыбнулась, а сама содрогнулась внутри. Точно смотрины! Да такие, что хочется юркнуть под стол, а еще лучше бежать без оглядки. Не только из одиннадцатого домика, а вообще из пансионата.

В гости к таинственной Виоле пригласили вскоре после завтрака. Явилась Аксинья, дабы передать, что "ждут прямо сейчас". Сказано это было взволнованно и проникновенно, а выглядела девчонка непривычно "шелковой". Видно, опасалась, что плохо выполненное или, что еще хуже, невыполненное распоряжение аукнется по-крупному. Лизе не осталось времени на марафет. Ну и ладно. В конце концов, свидание с Владом прошло так себе. Нет смысла стараться понравиться его родственнице. Никакой косметики. А из одежды сойдут и джинсы. Однако в последний момент Лиза передумала, надела длинную юбку и блузку с рукавами по локоть. А короткие волосы собрала в хвостик.

И не зря.

Виола — пожилая дама в нарядном цветастом платье и собранными в узел седыми волосами — оглядела Лизу с ног до головы и удовлетворенно кивнула. Заметила, обращаясь к Людмиле, что в кое-то веке видит в гостях именно женщину, а не "полупарня" в штанах или полуголую блудницу. К слову, Людмила сегодня тоже отказалась от обтягивающих джинсов, облачилась в строгое платье ниже колен.

— Елизавета Смолина, двадцать пять лет, замужем, но с мужем больше не живу, — честно отрапортовала Лиза. Все равно Аксинья наверняка рассказала об играх в прятки с Вовой и Ядвигой Семеновной.

— Смолина по мужу?

— Да.

— А в девичестве?

— Тимофеева.

— А родителей как звать?

— Звали, — поправила Лиза. — Аркадий Тимофеев и Софья Тимофеева. В девичестве Маринина, — добавила она на всякий случай.

— Маринина, — повторила Виола задумчиво. — Была у меня знакомая с такой фамилией. Может, родственница?

— Вряд ли. Моя мама — подкидыш. Выросла в детском доме.

Лиза смотрела в глаза Виоле, не смея отвернуться, хотя очень хотелось. Родственница Влада напоминала орлицу — хищную птицу с цепким взглядом. И чем больше Лиза на нее смотрела, тем сильнее крепла уверенность, что они встречались раньше. Может, в прошлых жизнях? Безумие? Теперь Лиза была готова поверить во что угодно. В переселение душ, в том числе.

Виола задавала один вопрос за другим: о родителях, детстве, маминой смерти, жизни с мужем, Сашеньке.

— Зря ты ее впустила, — проговорила Виола с явным недовольством, когда Лиза объявила, что сделает все, что угодно, ради возвращения дочки.

— Не говорите так! — возмутилась Лиза.

Виола ударила ладонью по столу.

— Не повышай на меня голос, девчонка! Мне девяносто стукнуло. Что хочу, то и говорю! Не тебе мне указывать. Видела я уже тут такое. Рыдала-рыдала об убиенном в утробе младенце. А потом передумала забирать.

— Я не такая и…

— Та тоже вертихвосткой и дурой не выглядела. Но как мужик, тот, что младенца нерожденного убить заставил, пальцем поманил назад, так рванула к нему. Как же, любовь великая! Про ребятенка и не вспомнила ни разу. Мужик дороже оказался. Еще и Владу голову заморочила, глазищами зелеными стреляла.

— Я не… — Лиза запнулась. — У нас все предельно ясно. Ни к чему не обязывающее общение.

— Ну-ну, себя-то не обманывай, — Виола засмеялась, обнажая идеально ровные зубы, причем, точно не вставные.

Она сказала, ей девяносто? Серьезно?!

— Я не…

— Тебя сама Валентина — хозяйка озерная выбрала. Значит, есть все шансы залечить разбитое сердце нашего лесного медведя. Его так только я зову. От других не потерпит. Слишком долго он по покойнице тоскует. Пора и меру знать.

Лиза не понимала, чего добивается эта странная женщина. To опасается, что Лиза заморочит Владу голову, то сокрушается, что он никак не разлюбит мертвую жену. Сама себе противоречит. Может, это проверка? Говорит-говорит, а сама за реакцией наблюдает, чтобы понять, что Лиза из себя представляет. От этой семейки всего можно ожидать.

— Людмила — ваша родственница? — спросила Лиза, пока Виола запивала чаем песочные печенья.

— Племянница. В смысле, внучатая. Бабка ее мне сестрой родной приходилась. Померла молодой совсем.

— А Влад вам кто?

— Тоже родственник, — ответила Виола расплывчато.

Лиза хотела спросить, кем он приходится конкретно, но в комнату влетела Аксинья, взволнованная и раскрасневшаяся.

— Алешка приходил! Сказал, не доглядел за новенькой… Ой! — она уставилась на Лизу, будто впервые видела. — Прости, Виола. Я забыла, что она здесь.

— А голову не забыла? Нет?

Виола бросила в Аксинью полотенце и поднялась из-за стола.

— Прости, Лизок. Закончилось наше чаепитие. Как-нибудь еще посидим, поговорим по-женски, посекретничаем.

— Да, конечно, — пробормотала Лиза, радуясь в душе, что пытка закончилась.

Она выскочила из одиннадцатого домика, будто следом Ядвига Семеновна гналась. В голове царил сумбур. Она еще после вчерашнего не оправилась. И неудачно закончившегося свидания, и новостей о Наташе. Так теперь этот неприятный разговор. Что за напасть? Она сюда психику пострадавшую приехала в порядок приводить, а не добавлять новых проблем. Ей нравится Влад. Правда, нравится. Но она не та женщина, которая способна залечить чужие сердечные раны.

…В пятом домике, как нарочно, обсуждали Наташу. Агата пришла сообщить последние новости и как раз рассказывала Татьяне с Анатолием Антоновичем, что дома пропавшая девушка так и не объявилась. Родные не били тревогу, считая, что она в пансионате. Ну а телефон не берет, так характер — не сахар.

— Павел тот, действительно, на другой жениться собирался и сюда за Наташей не приезжал, — объясняла Агата.

Лиза посмотрела на ее смуглое лицо, ища признаки лжи. Наверняка, знает, что стряслось с бедняжкой на самом деле, но заговаривает зубы. Мол, пропасть пропала, но это еще не конец. Может, и найдется живая и невредимая. С другой стороны, не признаваться же, что постоялица в озере утонула. Плохая реклама для пансионата.

— Может, у какой подруги скрывается, — высказала предположение, а, точнее, заведомую ложь, Агата. — Иль парня нового встретила. Нынешняя молодежь особо не церемонится.

— Что вы придумаете! Тут Наташа. Только утром на территории видел!

— Тьфу на тебя! — возмутилась Татьяна на Степана, который, как выяснилось, подслушивал взрослый разговор под дверью и встрял в неподходящий момент.