Читать книгу - "Обреченные стать победителями - Марина Ефиминюк"

– Не надо орать, принцесса! Ты не один, как дурак, тут ковыряешься! – немедленно разъярилась я, сама этим самым поиском доведенная до ручки. В голове даже мелькала неприятная мысль, что мы не продвинемся дальше входа и станем посмешищами всего потока, благополучно завершившего первый в жизни учебный квест.

– Он там! – вдруг объявил Форстад и повыше поднял источник разряженного света. Ключ действительно болтался на торчавшем из потолка крючке.

– Ботаник, двигай свой сундук, – немедленно приказал Илай, не сводя взгляда с ключа.

– Это не мой сундук, – немедленно начал ерепениться тот. – Почему я его должен тащить?

– Все равно на полу ползаешь, – обругал его Илай, – наклоняться не надо!

Пока они препирались, я постучала в стену и крикнула:

– Как у вас дела? Мы нашли ключ!

– У нас нет никакого ключа! – отозвалась Матильда. – Облазили все комнату. Но мы нашли палку и кусок мела… Ой! Мела больше нет! Тихоня на него наступила! Но осталась палка!

Она что-то еще говорила, но голос потонул в ужасающем скрежете передвинутого сундука.

– Проклятье! – прохрипел Ботаник. – У меня сейчас пупок развяжется! Он из железного дерева!

Железными деревьями называли вечнозеленых гигантов, растущих в реликтовых лесах на востоке Эртонии. Тяжелая древесина тонула в воде и даже крошечная табуретка весила, как иной письменный стол, но она считалась самой крепкой в мире.

Но едва Форстад забрался на крышку сундука, сколоченного из самой крепкой в мире древесины, как стенки рассыпались, и мужская фигура рухнула вниз, прелестно взмахнув руками.

– Эй, ты в порядке? – испуганно пролепетала я.

– В порядке ли я? – хрипло повторил он, медленно выпрямляясь. – Как считаешь?

– Ну, не знаю…

О том, что он вообще не в порядке Илай объяснил нецензурными словами. В пламенной речи он помянул сундук из железного дерева, Армаса из того же дерева, квест-комнату, придуманную идиотами, и почему-то меня за то, что неправильно держала ведьмовской огонь и очень плохо им подсвечивала.

– Вы чего орете, как ушибленные? – в паузе прозвучал приглушенный крик Тильды.

– Почему как?! – рявкнул он в ответ и кивнул:

– Эден, отдай камень Ботанику и иди сюда. Я тебя подниму.

Спорить не стала. Трясущимися руками Флемм принял «ведьмин огонь» и, зажмурившись, поднял его над головой. Я поставила ногу на сцепленные ладони Форстада и в одно мгновение вознеслась к потолку, но только дотянулась до ключа, как подпорку, в смысле Илая, повело.

– Стой на месте!

– Боги, Эден, зачем ты завтракала? – прохрипел он.

– Зачем ты завтракаешь? Чтобы от голода не умереть! – проворчала я и ловко сдернула ключ с крючка. Только вознамерилась выдать победный клич, как Флемминг завизжал, как истеричная девчонка, и прижал камень к груди, лишая нас единственного источника света.

– Зачем я открыл глаза?! Оно все еще там и смотрит!

От неожиданности Илай расцепил ладони. Я ухнула вниз, но инстинктивно вцепилась в его плечи, обхватив ногами за пояс, и повисла на крепком жилистом парне, как на железном дереве – не оторвешь, даже если захочешь. Однако деревом столичная принцесса не был и вдруг, теряя равновесие, начал накреняться в сторону.

– Куда ты падаешь? – охнула я.

Мы, конечно, не упали, а просто впечатались в стену. Илай ударился плечом, а я отшибла коленку. Окутанные темнотой мы замерли, и только голос Тильды глухо звучал из-за стены:

– Вас там убивают? Всех или по одиночке? У нас есть палка!

Чем бы нам помогла палка, спрятанная за глухой перегородкой, сказать сложно. Вокруг было темно, как в могиле, и почему-то очень остро ощущалось, как крепко стискивают мужские пальцы мои бедра. Конечно, исключительно, чтобы дама не сверзилась на пол и не отбила то место, которое не стоит с размаху приземлять на каменный пол, чтобы не заработать перелом копчика. Честное слово, копчик мне нужен целеньким!

– Простите, ребята, – проговорил Флемм, снова поднимая камень над головой. – Опять померещилось.

Мы с Илаем, ощущая легкий дискомфорт от неожиданно тесных объятий, благополучно расцепились и в глубоком, задумчивом молчании двинули к железной двери. Выбрали ее наобум, вставили ключ. Замок поддался, громко щелкнув. Из-за стены громко крикнули:

– У нас все открылось!

Видимо, все – это дверь, а не второе дыхание.

Вшестером мы оказались в просторной ледяной комнате, окутанной ставшим привычным мраком. Ведьмин огонь, заставлявший фигуры ребят отбрасывать длинные кривые тени, держал хмурый Бади. Девчонки жались к нему, словно котята, и диковато озирались по сторонам. Тильда воинственно стискивала руками знаменитую палку, которая больше всего походила на отломанную прямоугольную ножку стула.

– Почему Квинстад на полусогнутых? – только и спросила она.

– Скрутило, – буркнул Форстад и в сердцах высказался:

– Мозг скрутило!

– В темноте кто-то есть, – шустренько проталкиваясь между нами, Ботаник прислонился к стеночке и выставил вперед мерцающий минерал, надеясь тусклым светом разогнать густую темень. На каменной кладке возле его головы блеснула литера из старомагического алфавита.

– Видели? – оживился Илай.

– Это ребус! – выдвинула я предположение. – Надо осмотреть стены…

Вдвоем мы носились туда-сюда по комнате, выхватывая бледными кляксами света то один клок стены, то другой. Пару минут последив за нашими бестолковыми метаниями, в гробовом молчании Бади забрал камни. Он расставил руки и принялся изображать фонарный столб, умевший перемещаться по короткому приказу. Шаг влево, шаг в право, посвети здесь, посвети там… пошел к демонам, принцесса, я первая попросила!

Остальные развили бурную деятельность. Марлис, растоптавшая мел, захлебывалась в отчаянных попытках запомнить названные литеры, рисовала их пальцем по пыльному полу, но страшно путалась в написании. Я краем глаза подсмотрела каракули… надеюсь, что мы сможем опознать неразборчивые символы. Проклятье! Надеюсь, она сама сумеет их разобрать!

Тильда тыкала палкой в камни, как указкой, с умным видом поддакивала, однако не назвала ни одной литеры верно. Не понимаю, как она вообще закончила школу! Старомагический язык обязательно сдавали на финальных испытаниях в выпускном классе.

– Очкастая, признайся, отец подкупил наставников на экзамене? – не удержался от конструктивной критики Илай, словно прочтя мои собственные мысли.

– Сам ты очкастый! – разозлилась Тильда исключительно на обидное прозвище и прошипела:

– Очкастый кобр!

– Кобр? – хмыкнул тот. – Зато не мышь.

– Форстад! – рявкнула я. – Притворись на пять минут немым!