Читать книгу - "Чужак. Ученик - Игорь Дравин"

— Чем это мне грозит?

— Не знаю, но всегда найдутся вераты, любящие половить рыбку в мутной воде. А тут такой случай — лазейка между буквой закона и духом.

Уже второе слово я не понял — сначала «драк», потом «верат», — а если вспомнить, то еще и дэрг. Так, все потом.

— С чего это Бергу так суетиться?

— Он хоть стал комендантом и покрылся плесенью, но в свое время это был лихой воин, таким и остался. Есть предел, которого он не переступит. Дух закона гильдии для него и остальных охотников важнее буквы.

— А также он наверняка учитывает возможность волнений, — вслух подумал я.

— Это тоже, Влад, — произнес Матвей, — но клянусь тебе своей кровью. Я знаю Берга двадцать лет, и для него важнее первая причина.

Мне стало неудобно. Слишком редкое явление в моем мире чиновник с принципами и честью, вот и меряю всех одной гребенкой.

— Ладно, проехали, — говорю возмущенному Матвею. — Не подумал.

— Думай, прежде чем говоришь, Влад. В Белгоре слово много значит.

Вот еще и Дорн насупился и учит.

— Да понял я, понял, дальше что?

— Дальше, — говорит успокоившийся Матвей, — начинаются сложности. Неизвестно куда следствие повернет: эти благородные серьезно нашалили на поединке. Главное сейчас для тебя одно — оказаться в погани. Тогда вераты изойдут от злобы, но ничего сказать не смогут. Амулет есть? Есть. По закону получен? Да. Так что собирайся, племяш, поедешь с Дорном в Мариену. Он давно туда собирался. Обрадуются родственники? — спросил Матвей у Дорна.

— А как же. Который месяц зовут.

— А еще больше радости им доставит твое оружие и бронь на продажу, — хитро ухмыльнувшись, Матвей толкнул приятеля локтем.

— И тут ты прав, Кожа.

— Изделия Дорна по всему Арланду славу имеют, — посмотрев на меня, сказал Матвей. — За вещицу с клеймом «двойная секира в круге» золотом по весу платят не торгуясь.

— Торгуются еще как, и учеников постоянно всучить норовят, — комментарий Дорна.

— Как поедешь?

— Через Проход в Срединных горах,[43]как иначе. Потом Вигор и Мариена. В три недели на дорогу уложимся. Знакомые среди рейнджеров есть, и найдем ему погань попроще. Посидит он там положенное время — и сможет вернуться полноправным охотником.

— А мы тем временем будем инспектора за нос водить и с поединком разбираться, — ухмыльнулся Матвей.

Я смотрел на этих двоих и молчал. Что за город, что за люди? Никто из них не знал меня еще два дня назад, а теперь сидят и спокойно обсуждают предстоящее мне путешествие, принимают на себя заботу о моем выживании в этом мире. Вчерашний поединок, когда едва знакомые и незнакомые охотники защищали мою жизнь с оружием в руках, потому что считали это правильным. Насколько здесь более открытые и честные отношения между людьми, чем в моем мире. Никто не стесняется своих чувств и эмоций, не скрывает своего отношения к происходящему и окружающим. Если друг, то друг, если враг, то враг навсегда. Когда же мы потеряли такую искренность и открытость? Всю жизнь я не открывал своей души посторонним. Очень тщательно выбирал товарищей. А друзьями, теми, которым мог доверять во всем, стали только Гера и Толян. Теперь же я могу с уверенностью назвать более десятка тех, кому спокойно доверю свою жизнь. И они, я в этом уверен, считают так же обо мне. Шелуха того, что называют цивилизованными отношениями, никогда прочно не сидела на мне, когда она сползала, окружающие посматривали недоуменно и спрашивали наверняка: оно ему надо, зачем он лезет? Если судьба дала мне шанс жить так, как я хотел, но не мог прежде, — я не буду его отталкивать.

— Зачем мне куда-то ехать? — прервал я увлекательный разговор о дорогах и постоялых дворах.

Недоуменное молчание.

— Мне и здесь хорошо.

— Влад, — осторожно начал Матвей, — ты здесь новичок и многого не знаешь…

— Так объясни.

— Дело в том, что сначала мы хотели подождать неделю-другую, пока смертники не уедут. Подучили бы тебя немного, тогда ты и пошел бы в погань.

— А что изменится, если я пойду сегодня? Инспектор приезжает завтра. Время есть.

— Влад, ты не задумывался, почему здесь не любят смертников? — подключился Дорн.

— Не успел, но заметил.

— Потому что они мешают охотникам. Объясню подробно. Погань населена различными существами и слугами Падшего. Объединяет их одно — жажда крови и смерти детей Создателя. В Белгор приезжают, чтобы стать охотниками, со всего Арланда совсем немного людей — не то что было раньше, столетия назад, — и почти все они хорошие воины и сильные маги, но этого мало. Чтоб стать охотником, нужно знать все о существах погани, их привычках, тактике боя, уязвимых местах, способах маскировки и многом другом. Нужно научиться мгновенно оценивать обстановку, выстраивать схему боя, принимать правильные решения, знать свои возможности и возможности противника, уметь сражаться в команде, в полной темноте, в узких коридорах и комнатах, уметь обнаруживать ловушки и научиться делать их самому. Нужно научиться понимать товарищей без слов и зова. Многое нужно испытать и вынести, прежде чем тебя назовут охотником. Брать себе учеников и обучать их могут только мастера. Они учат всему, что знают сами и знает гильдия. Но все равно примерно половина учеников погибает, так и не став охотниками. Не секрет, что большинство учеников хотят стать охотниками ради сокровищ погани, реже — ради знаний, совсем редко — из-за ненависти к созданиям Падшего или по какой-то другой причине. Главная задача в погани — это выжить и вернуться, а не покрыть себя славой. Слава сама найдет тебя, если ты ее достоин. Поэтому охотники выходят на промысел по ночам, когда большинство тварей бодрствуют и занимаются своими делами. Так их легче обнаружить и проскользнуть мимо, если получится, чем когда они спят или впадают в оцепенение. Создания погани очень чутки и обладают скверной привычкой собираться на любой шум, и уж тем более на запах крови, подстегиваемые своей жаждой. Поэтому охотник вступает в бой только по двум причинам — когда ему это нужно или когда его вынудят. А теперь представь себе следующее. Прошел вздох, и толпы самоуверенных идиотов, желающих быстро разбогатеть, прославиться, принести своей даме сердца голову твари и так далее, заходят в погань на почти безопасный, как им кажется, первый уровень, а отдельные тупоголовые храбрецы, даже на второй и третий. Не зная и не умея всего того, чем должен обладать охотник. Представил?

Представил, у меня очень буйное, к сожалению, воображение. Мясорубка.

— Почему же не запретить посторонним лезть в погань?

— А как это сделать? — включился Матвей. — Указ издать — так благородные, а их много среди смертников, им подотрутся, а остальные, на них глядя, тоже. Стражу выставить — а ее кто охранять, особенно ночью, будет? Да и традиции, чтоб их об забор тридцать три раза.