Читать книгу - "Берег Хаоса - Вероника Иванова"

Как забавно устроен мир: то, что с виду кажется чудесным и красивым, описывается донельзя скучными словами, и если ни разу не наблюдал за извлечением собственными глазами, не поверишь в его волшебность. Да, вода используется, как вещество, способное поглощать, усиливать и передавать волю извлекающего. Да, стекло, как плод переплавки песка, несёт в себе его кристаллы и служит концентрирующей усилия линзой. Да, Поток, проходящий сквозь воду и сталкивающийся с препятствием в виде мага и его желания, начинает сопротивляться, прорубать себе путь дальше. Да, вырываясь на свободу, в расплату он оставляет свои частички, отсечённые и закольцованные, а потому способные сохранять своё наполнение в течение некоторого времени: говорят, что taites особо умелых магов могут храниться десятилетиями, не утрачивая Силы. Всё просто и обыденно, не так ли? Но одно дело читать пособие, и совсем другое – вернувшись в детство, смотреть, как жемчужины пузырьков превращаются в разноцветные бусины. Можно даже прослезиться от восхищения. Но уж ни в коем случае не рыдать, как... Как это делает кто-то справа от меня!

Девочка лет десяти, притулившаяся на скамье под одним из окон. Платье с оборкой по подолу, курточка, отороченная меховыми полосками, шёлковые ленты в тёмно-русых косах – по виду не служанка (тогда её горе легко объяснялось бы недовольством хозяев). Впрочем, неважно, кто она, плакать нехорошо: от слёз глаза краснеют, лицо опухает, а настроение портится. Или наоборот, сначала портится настроение? Да какая разница?

Ставлю сумку на скамью рядом с девочкой, а сам присаживаюсь на корточки.

– Почему Вы плачете, hevary?

Она испуганно отнимает от лица ладошки. Какие большие и яркие глазёнки, только посмотрите: летнее небо посреди осени. Но такое печальное.

– Кто Вы? – Любопытство заставило слёзы отступить.

– Прохожий. Я заходил в лавку прикупить немного «капель».

– А, к Варите! – Обрадованно кивнула девочка. – Она отдаёт мне те, которые испортились, а я из них бусики и браслеты всякие делаю. Вот, взгляните: правда, красивые?

Она показала мне ниточку бус, охватывающую запястье. Да, красиво, вот только...

– Лучше было бы нанизывать их в таком порядке: розовый, светло-жёлтый, тёмно-красный, чёрный с золотом, а потом всё сначала.

– Почему?

– Потому что тогда круг будет правильным.

– Какой круг?

– Эти «капли» каждая имеет своё название и значение. Розовая, Irh – это утро, начало, зарождение, весна. Светло-жёлтая, Anuh – это день, рост, развитие, лето. Тёмно-красная, Nieh – это вечер, обретение, созревание, осень. И наконец, чёрная с золотыми искрами, Senh – это ночь, накопление, завершение, зима. Теперь понятно, почему они должны следовать именно так, а не иначе?

– Да! Потому что не бывает весна перед зимой, а после – осень.

– Верно. Яблони должны расцвести, покрыться листвой, принести плоды и только потом снова оголить свои ветви, подставляя их снегу.

– Вот Вы понятно объясняете, а папа вечно...

Тут она снова всхлипнула.

– Что с вашим отцом? Вы из-за него плакали?

Девочка молчала, и я пообещал:

– Никому не скажу ни слова. Из-за отца?

– Да.

Ответ прозвучал еле слышно.

– Он чем-то Вас обидел?

– Он...

– Лийса, вот ты где! Слава богам!

Высокий, немолодой уже человек, запыхавшийся от быстрого шага, сжал девочку в объятиях.

– Прости, милая, сам не знаю, как это вышло... Словно в голове помутилось. Я не сержусь на тебя, ни капельки не сержусь! Зачем ты убежала?

– Я знаю, па, – несмело произнесла девочка. – Я хотела подождать, пока тебе станет лучше.

– Всё уже прошло, милая. Идём в дом, я велю, чтобы кухарка подогрела тебе молока.

Тут моё присутствие всё-таки было замечено.

– Могу я узнать, что Вы здесь делаете, heve? Это личное владение.

– Я посещал лавку, а сейчас жду своих приятелей, которые заканчивают покупки.

– А, покупки... – Тревога во взгляде мужчины пропала, и всё внимание снова было подарено дочери. – Идём поскорее, а то замёрзнешь.

Воссоединённая семья обогнула дом, видимо, направляясь ко второму крыльцу, а меня окликнул Ксантер:

– Эй, ты там не заснул, часом?

– Всё, управились?

– Да, в этом доме нам больше делать нечего. Теперь осталось только пройтись по всем местам, где «капли» используются в работе. Ну-ка, доставай свой альбом!

* * *

Вернувшись домой засветло, чему немалым образом способствовали старания тойменов завершить дела как можно скорее, я первым делом затопил плиту, чтобы нагреть воды для умывания и согреться самому, а пока дрова весело трещали, отдавая себя на съедение огню, разобрал сумку.

Так, выверенные фрагменты карты с уточнёнными названиями и пропорциями теперь следует собрать воедино, сделать ещё одну копию, и на ней, уже цветными чернилами и начисто изобразить средоточение Кенесали. Могу начинать хоть завтра: Ксантер раздал лавочникам и служкам управ, в которых мы были, опросные листы, и все клятвенно заверили нас, что пришлют сведения ещё до конца ювеки. У меня как раз будет время, чтобы разметить улицы и контуры домов и... Что-нибудь соорудить из купленных taites.

Я высыпал содержимое мешочка на блюдо, выложенное мягкой салфеткой. Зачем покупал, спрашивается? Потратил кучу денег в один присест... А вот зачем: один опознавательный браслет у меня имелся, но если трактирщик пришлёт очередного нуждающегося в жилье, понадобится ещё одна нитка бус. О матушке можно не думать: ей пропуск за охранительные порядки дома выписан давным-давно, как и мне, и даже не выписан, а вырезан, можно сказать, на теле, а вот братьям и всем прочим... Да, придётся постараться.

Что мне требуется?

Три нити, соединённые вместе – именно так, втроём, дружно и весело они пройдут через первую из «капель», через Irh, потому что начинать всегда нужно «с начала»... Завершающей, соответственно, станет Senh, потому что иным образом невозможно отметить границы рукотворного заклинания. Две другие taites остова, Anuh и Nieh, используются только для управления действием, потому и считаются в четвёрке младшими. Дальше по нитям побегут...

– Доброго вечера!

О, Кайрен вернулся со своей службы и явно не в духе: карие глаза смотрят совершенно измученно. День не задался?

– Доброго! Вы как насчёт омовения, heve? Я грею воду, могу и на Вашу долю оставить.

– Да, благодарю.

Он ответил, но вряд ли осознал, что именно спрашивалось. Я тоже бываю таким углублённым в себя, особенно если служба никак не хочет исполняться, и непонятно, с какой стороны к ней подступиться.