Читать книгу - "На границе тучи ходят хмуро... - Алексей Кулаков"

«Мавр сделал свое дело, мавр может уползать! Или надо было остаться? Выясню в следующий раз».

Едва не вывихнув богатырским зевком челюсть, корнет не спеша побрел к офицерскому собранию за своим средством не роскоши, но передвижения: роскошными или просто отличными отрядные лошади никогда не были. Впрочем, и сильно плохими тоже – все-таки строевые кони. Спустя две или три недели штаб-ротмистр Блинский доверительно поведал ему, тихо похохатывая при этом, что баронесса так лестно отрекомендовала князя своим подругам, что те единодушно записали его в первостатейные жеребцы. Титул хоть и негласный, но очень желанный и почетный для многих и многих офицеров, а для некоторых и вовсе подороже иного ордена будет. Растерянный ответ корнета: «Да там ничего такого и не было», – вызвал у Сергея Юрьевича натуральную истерику и слезы от продолжительного хохота, потому как он посчитал последнее ну просто невероятно остроумной шуткой. Пользуясь приступом хорошего настроения у начальства, Александр осторожно поинтересовался, можно ли получить короткий отпуск. Командир всея заставы для начала неподдельно удивился:

– Князь, вы же только месяц как?! И позвольте осведомиться, по какой такой надобности?

– Я измыслил несколько занятных вещиц – ничего особенного, но все же хотелось бы получить на них патенты.

– Так наняли бы стряпчего. А вообще разумно, да. Хорошие, они завсегда берут за свои услуги немало, а плохие и даром не нужны. Да-с. Ну хорошо, я похлопочу у подполковника за вас. Обнадеживать не стану, да-с. Сами знаете, до прибытия нового офицера вам со службы никуда отлучиться никак не можно-с.

Чем больше Александр узнавал про семейство Ягоцких, тем больше ему хотелось плюнуть на все приготовления и тупо пристрелить папашу и его излишне резвого сынка. Последний, кстати, опять отличился на постельном фронте: едва ли не в открытую домогаясь супруги одного из папиных приказчиков и получая раз за разом твердое «нет!», после очередного отказа взял да и изнасиловал ее. Муж, узнав «из первых рук», кто обидчик жены, долго терзал ее своими расспросами и сомнениями (и как говорят, довел-таки до нервного срыва), затем достал револьвер и… застрелился. Не стерпел, стало быть, такой обиды, ага. Женщина, вначале безмерно униженная и оскорбленная, а потом вдобавок ставшая вдовой, да к тому же без малейших средств к существованию, стала добиваться справедливости и заявила на своего обидчика в полицейский околоток. Добилась, на свою голову. Десяток свидетелей дружно указали на ее распущенность и бесстыдное поведение, и вообще! Еще неизвестно, кто кого изнасиловал! Итогом закрытых судебных разбирательств стало полное оправдание купчика и пять лет каторги для «клеветницы».

«Хорошо, что она бездетная была. Не повезло ей с мужем – раз уж решил самостоятельно убиться, что мешало заодно и в насильника пальнуть разок? Или денег стрясти с него для лечения жены? А так… Жил грешно и помер смешно».

План по господам Ягоцким окончательно прояснился. Раз уж молодой купчик такой половой маньяк, то обязательно заинтересуется анонимным приглашением на интимную встречу – особенно если капнуть на послание немного дорогих духов. Ну а дальше все, как полагается в хороших детективах: оглушить, дать насладиться парами эфира, перевезти в подвал арендованного на полгода домика, где и разместить со всем возможным комфортом. Чтобы дорогому гостю не было скучно и одиноко, было запланировано несколько развлечений: сочинение подробных мемуаров о своих и папиных грешках, подготовка к возможному чистосердечному признанию в полиции, оздоровление организма методом целительной голодовки. Узким местом всей схемы было то, что Александр должен был обходиться без помощников – во избежание возможных неприятностей, так сказать. Этот пункт плана автоматически добавлял неприятных ощущений и Стефану. Может, это поможет ему хоть немного исправиться?