Читать книгу - "Четыре после полуночи - Стивен Кинг"

Свободен.

Он будет свободен.

Крейг оторвался от окна, от пустоты и застылости, и нырнул в темный коридор. Прошел мимо обезлюдевших магазинов, даже не удостоив их взглядом. А за ними нашел дверь, которую искал. С маленькой табличкой над глазком СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ АЭРОПОРТА.

Он должен попасть туда. Так или иначе, но должен.

«Все это, – думал он, – это безумие… оно не должно сидеть во мне. Сколько можно держать его в себе? Хватит!»

Крейг коснулся ручки двери. Пустота в его взгляде сменилась решимостью и целеустремленностью.

«Слишком долго на меня давили, – думал он. – Слишком долго. С семи лет? Нет… все началось еще раньше. На меня давили с той поры, как я себя помню. И эта история – все тот же нажим, только в новой форме. Возможно, мужчина в потертом пиджаке спортивного покроя не ошибся, сказав, что это эксперимент, что агенты какого-то секретного федерального учреждения или иностранной разведки проводят опыт. Но я больше не хочу участвовать в чьих-либо экспериментах. Мне без разницы, кто руководит всем этим – мои отец или мать, декан школы менеджмента или совет директоров банковской корпорации «Солнце пустыни». Я принимаю решение не участвовать в эксперименте. Я принимаю решение выйти из игры. Я принимаю решение добраться до Бостона и закончить то, что начал, предложив купить аргентинские государственные облигации. Если я…»

Но он и так знал, что произойдет, если он этого не сделает.

Он просто сойдет с ума.

Крейг взялся за ручку. Она не поворачивалась. Однако стоило нажать на нее, и дверь распахнулась. То ли ее не закрыли на задвижку, то ли замок автоматически открылся после отключения электричества. Крейга это не волновало. Главное в том, что он мог войти в дверь, а не пробираться через вентиляционную шахту. Он намеревался еще до вечера попасть на конференцию и не хотел появляться там в грязной одежде. Одна из усвоенных им жизненных аксиом гласила: к людям в несвежей одежде относятся недоверчиво.

Крейг решительно переступил порог.

11

Брайан и Ник поднялись по эскалатору первыми, скоро к ним подтянулись и остальные. Они попали в главный зал ожидания МАБа, большое квадратное помещение с креслами и установленными на подлокотниках телевизорами. Одну стену занимали тонированные окна, из которых открывался вид на летное поле. Слева находился газетный киоск и контрольно-пропускной пункт первой галереи. Правее и на другой стороне зала ожидания – бар «Красный барон» и ресторан «Девятое облако». За рестораном начинался коридор, который вел к штаб-квартире службы безопасности аэропорта и галерее, обслуживающей прибывающие международные рейсы.

– Пойдем… – начал Ник, но Дайна остановила его:

– Подождите.

Решительный тон девочки заставил всех повернуться к ней.

Дайна отпустила Лорел, подняла руки, приставила их к ушам, словно локаторы, и замерла, прислушиваясь к только ей ведомым звукам.

– Что… – начал Брайан, но Дайна тут же осекла его:

– Ш-ш-ш-ш…

Она чуть повернулась влево, постояла, повернулась в другую сторону, встала лицом к окнам. В падающем сквозь них свете ее и без того бледное лицо побелело еще сильнее. Она сняла черные очки. И все увидели ее широко раскрытые карие глаза, совсем не пустые.

– Вот, – мечтательно произнесла Дайна, и Лорел почувствовала, как ужас ледяными пальцами сжимает сердце.

Не она одна. Бетани прижалась к ней с одной стороны, Дон Гаффни – с другой.

– Вот… я чувствую этот свет. Поэтому врачи и решили, что мне можно вернуть зрение. Я чувствую свет. Он – словно тепло внутри головы.

– Дайна, что… – вновь подал голос Брайан.

Ник локтем толкнул его в бок. Англичанин не отрываясь смотрел на Дайну. Брови сошлись у него на переносице.

– Тихо, приятель.

– Свет… там.

Она медленно пошла к окнам, руки ее оставались за ушами, локти она выставила чуть вперед, чтобы не наткнуться на что-нибудь. Меньше чем в двух футах от окна она остановилась. Медленно потянулась вперед руками, пока ее пальцы не коснулись стекла. Выглядела она как черная морская звезда на фоне белого неба.

– И стекло не такое, каким должно быть. – Все тот же мечтательный тон.

– Дайна… – не выдержала Лорел.

– Ш-ш-ш… – не поворачиваясь, прошептала Дайна; она стояла у окна, словно маленькая девочка, ожидающая, когда же отец вернется с работы. – Я что-то слышу.

Эти произнесенные шепотом слова вызвали безотчетный ужас в душе Алберта Косснера. У него заболели плечи. Он опустил голову и увидел, что стоит, крепко обхватив себя руками.

Брайан прислушался. Услышал собственное дыхание, дыхание остальных… но ничего больше.

«Это ее воображение, – подумал он. – Только воображение».

– Что? – спросила Лорел. – Что ты слышишь?

– Не знаю. – Дайна все не поворачивалась. – Звук очень слабый. Я слышала его, когда мы вышли из самолета, но решила, что это мое воображение. Теперь я слышу его лучше, даже сквозь стекло. Звук этот… примерно такой же раздается, когда высыпаешь рисовые хлопья в молоко.

Брайан повернулся к Нику и прошептал:

– Ты что-нибудь слышишь?

– Ни черта, – тоже шепотом ответил Ник. – Но она слепая. Слух у нее намного острее нашего.

– Я думаю, это истерия. – Теперь Брайан уже шептал, наклонившись к самому уху Ника.

Дайна повернулась к ним.

– «Ты что-нибудь слышишь? Ни черта. Но она слепая. Слух у нее намного острее нашего». – Пауза. – «Я думаю, это истерия».

– Дайна, что ты такое говоришь? – испуганно спросила Лорел, не слышавшая, как шептались Брайан и Ник, хотя стояла к ним гораздо ближе.

– Спросите их. – Голос Дайны дрожал. – Я не сумасшедшая! Слепая, но не сумасшедшая!

– Конечно, – кивнул Брайан. – Конечно, не сумасшедшая, Дайна. – Он обратился к Лорел: – Я разговаривал с Ником. Она нас услышала. Услышала, стоя у окна.

– У тебя отличный слух, детка, – вставила Бетани.

– Я слышу то, что слышу. И я слышу какие-то звуки. Оттуда. – Она указала на восток и обвела всех невидящими глазами. – Это плохой звук. Ужасный звук, жуткий.

– Если вы знаете, что это за звук, маленькая мисс, может, это нам чем-то поможет.

– Я не знаю. Но звук этот приближается. – Дрожащей рукой она надела очки. – Мы должны убраться отсюда. И побыстрее. Потому что надвигается зло. Зло, издающее потрескивающие звуки.

– Дайна, в самолете, на котором мы прилетели, практически не осталось топлива, – напомнил Брайан.

– Значит, вы должны залить в него топливо! – пронзительно закричала Дайна. – Надвигается беда, вы это понимаете? Надвигается, и, если мы не улетим до того, как она настигнет нас, мы все умрем! Мы все умрем!