Читать книгу - "Кондитерская дочери попаданки - Хелена Хайд"

— Отличные планы, — кивнул конь. — Вот только… А когда ты планируешь заняться тем, что нашла в лесу? Кстати, так что ты там нашла?

— Если честно, сама пока не уверена. Ни в том, что нашла. ни в том, когда с этим разберусь,

— пробормотала я, ускорив темп фаршировки чернослива. — Дело в том, что. Я понимаю, что с учетом происходящего, должна поскорее разобраться с этим, ради собственной безопасности. И одна часть меня безумно хочет бросить все и прямо сейчас побежать разгадывать мамины секреты. Но другая часть меня боится того, что может прочитать. Это как. когда находишь у себя тревожные симптомы смертельно опасной болезни, но все тянешь с походом к врачу — как будто убеждаешь себя, что пока не знаешь диагноза, он нереален. А узнаешь — и страшную правду уже просто не получится отрицать, убеждая себя, будто все в порядке. Умом понимаешь, что чем скорее начнешь лечение, тем больше шансов выжить и выздороветь. но сделать этот шаг все равно так страшно!

— Понимаю, вишенка моя, — печально вздохнул Кексик, ободряюще уткнувшись мордой в мое плечо. — Но в любом случае, не затягивай.

— Знаю. Сегодня вечером, все же, постараюсь этим заняться. Только для начала приготовлю лакомства на продажу, закончу с делами на сегодня, а уже ночью возьмусь за страшные секреты.

— Неплохой план, — подмигнул конь, и довольно заржал, когда я бросила ему в рот фаршированную черносливину. — А что дальше?

— А дальше — вафли! — по-деловому заявила я, заканчивая с фаршировкой, и тут же направилась в большую кладовую. — Кажется, я видела эту штуку где-то здесь.

Видела что?

— Ее! — сообщила я через минуту, вернувшись на кухню с тяжелой вафельницей в руках, которую тут же побежала мыть. — Сейчас здесь будет пахнуть на всю улицу!

Решим делать тройную порцию, я растерла сто грамм мягкого масла и полтора стакана сахара, добавила туда три яйца, щепотку соды и соли, немного ванильного порошка. И отдала магией венчику команду хорошенько все это взбить. Затем долила три четверти литра воды, и хорошенько все это перемешав, ввела шесть стаканов муки. Когда же тесто перемешалось в однородную массу — постепенно добавила еще три четверти литра воды.

Закончив с тестом, я разобрала вафельницу, и чтобы она работала — вложила в нижнюю и верхнюю ее части по одному нагревательному камню. А уже через пару минут — убедившись, что те нагрели ее до нужной температуры — смазала поверхность кусочком масла и вылила на нее немного жидкого теста. Слушая, как оно расползается по ней с тихим шипением, испуская при этом просто богический аромат! Который только усилился, когда я закрыла крышку вафельницы.

— На что спорим, соседи сбегутся сюда и будут толпиться возле твоих окон еще до того, как ты повесишь вывеску? — облизнувшись, хохотнул конь.

— Посмотрим-посмотрим, — захихикала я. — В любом случае, вафли еще долго будут жариться, — добавила я, открывая вафельницу.

Убедившись, что тесто прожарилось до легкого золотистого цвета, я ловко свернула его в рожок при помощи небольшого деревянного конуса, пока вафля еще была горячей. А то, что получилось, аккуратно положила на большое блюдо, прежде чем налить новую порцию теста.

— Слушай, Кексик, — задумчиво протянула я. — Рас уж нам здесь с вафлями долго возиться… расскажи-ка о каком-нибудь из ваших с мамой приключений.

— Если ты так хочешь, то не вижу причин отказывать, — подмигнул конь. — Мы с Эллой встретились почти сразу после того, как оказались в этом мире. То ли по иронии судьбы, то ли по умыслу того, что забросило нас сюда, но места, в которых мы с ней оказались, были совсем недалеко друг от друга. В результате прежде, чем встретиться с кем-то еще из этого мира, я сначала обалдел от вида человека, а она — от говорящего коня, еще и одетого. Да-да! Я попал в этот мир в одежде, которую у нас принято носить! И поначалу очень долго привыкал к тому, что теперь мне придется ходить голышом, дабы не привлекать внимание и походить на местных лошадей. Но со временем привык.

Немного разобравшись, кто из нас кто, мы решили, хотя бы, для начала действовать сообща

— как минимум, пока не разберемся, что вообще происходит. И вместе прошли к ближайшему поселению, огни которого заметили на горизонте. Там-то Элла и убедилась в том, что находится не в своем мире. Первым делом нам с ней нужно было раздобыть для нее местную одежду, в то время как мне свою пришлось, тяжко вздохнув, спрятать в дупле старого дерева. И тут-то она впервые меня поднапрягла! Ведь у коня было куда больше шансов не привлечь в деревне внимания, чем у девушки в странной для местных одежде. Поэтому мне пришлось, фыркнув и прикусив язык, пробраться прямо посреди ночи в ту деревушку, и стащить сушившееся среди стирки неприметное платье. Правда вот, идти прямо в нем в деревню и беззаботно гулять там Элла не рискнула, понимая, что в таком небольшом поселении велик шанс столкнуться с хозяйкой этого платья, которая бы наверняка его узнала и возмутилась. Так что, обойдя деревню, мы прошли в другой ее конец, и там, максимально не попадаясь никому на глаза, подслушали что да как. Заодно Элла, заскочив на рынок, обменяла свой серебряный кулон на запас еды. А еще — узнала, где находится ближайший город. Сразу после этого мы, не теряя времени, отправились в направлении того города, где надеялись получше сориентироваться в обстановке.

Только вот по дороге к тому городу случилось нечто, перевернувшее для нас все с ног на голову!

Уже начало темнеть, и мы решили найти место для ночлега. Удача была на нашей стороне, и нам подвернулся вход в пещеру. Первым делом мы, конечно же, решили проверить ее, немного пройдясь вглубь с зажженным факелом, чтобы убедиться в ее безопасности. Но то, что мы нашли… Это нас, мягко говоря, удивило.

— Что же там было? — с интересом протянула я, так заслушавшись, что едва не перепекла вафлю! И быстренько скрутив ее в рожок, налила в вафельницу новую порцию теста, тут же накрывая ее крышкой.

— Очень. странный наскальный рисунок, — тяжело выдохнул Кексик. — Сложный символ в виде двойного круга. Та его часть, что образовывала своего рода «ободок», была поделена на секции, и в каждой находился какой-то символ. Я даже не успел рассмотреть все. Точно запомнил разбитую туфельку, пряничный домик, пару башмачков, волчью лапу, подкову, плащ с капюшоном, еще, кажется, там было что-то вроде извергающей пламя головы какого-то ящера, лук с колчаном стрел, яблоко, веретено. А в центре — в круге, который все эти символы окружали. Там было множество глаз, от вида которых стало жутко. И тут случилось то, из-за чего я не успел как следует рассмотреть и запомнить весь символ. В тот момент Элла, словно зачарованная, поднесла руку в одному из этих глаз и коснулась рисунка. Почти сразу же она, вскрикнув, отпрянула. И как позже рассказала мне, в ту секунду она услышала многоголосый зловещий шепот, вещавший что-то об открывшихся границах и приближении Великого часа. Только вот тогда говорить нам с ней было некогда. Потому что буквально в ту же минуту началось землетрясение! Все вокруг начало ходить ходуном, с потолка нам на головы посыпались пыль и мелкие камни. Поняв, что если не уберемся отсюда немедленно — можем навсегда здесь остаться, мы с ней со всех ног помчали к выходу. К счастью, успели вовремя — почти сразу после того, как мы выбежали из пещеры, послышались звуки, уж очень похожие на падающие валуны.