Читать книгу - "Личный тренер - Веся Елегон"

– Их привезли с Сеи, – многозначительно сообщили малыши. – Там флора и фауна почти на сто процентов совпадают с первозданными земными.

– Кети, Поль, Ифа, давайте дадим маме умыться, а сами пока накроем на стол. Мама весь день работала.

Дети послушно разжали ручки, выпуская меня на свободу. Я встала и отнесла пакеты, выуженные из сумки, на кухню. Квартира у нас была небольшая – одна комната, маленькая кухня и ванная, совмещенная с туалетом. Ванная – одно название. Ванны как таковой там нет. Есть угол, который отделяется клеенчатой занавеской, – это душ. Рядом стоит унитаз, а в противоположном от душа углу подвешена к стене раковина. Тесно, но лучше так, чем в общежитии.

Быстро приняв душ и переодевшись, вышла из ванной. На маленькой кухоньке горел свет. На столе стояла тарелка, полная гречки. Рядом обнаружился дымящийся паром стакан чая. Я села. Ифа с серьезным выражением на лице протянул мне ложку и с чувством выполненного долга пошел к братику и сестренке играть в кубики на пол возле батареи.

Мама села напротив. Седые собранные в пучок волосы и темно-карие глаза. Лицо, обтянутое смуглой кожей, сухие тонкие губы. Она куталась в вязаный широкий шарф и постоянно щурилась – нужны были очки, но, чтобы их купить, надо было ехать на электрическом поезде, по подводному туннелю, проложенному по дну всемирного океана и соединяющему уцелевшие материки, в соседнее поселение. Поезд ходил очень редко. Его расписание напрямую зависело от того, сколько человек купят билеты. Многие месяцы поезд не появлялся, а желающие воспользоваться его услугами ожидали, пока наберется достаточное количество пассажиров. Билеты стоили очень дорого. Дешевле было слетать в соседнюю галактику. Но у нас не было бумаг на выезд. И сделать их для нас не представлялось возможным. Брак моих родителей не был оформлен. Так что меня будто и вовсе не существовало для ВКМС. А теперь и мои дети стали такими же межгалактическими призраками. Короче, это путешествие по многим причинам нам пока было не по карману.

– Как сегодня себя чувствуешь? – спросила я, загребая ложкой разваренную гречку.

– Неплохо. Спину немного прихватило с утра. Но к вечеру расходилась.

– А сердце?

– Не беспокоило. Не волнуйся. Мне кажется, процедуры действительно стоящие были.

Я промолчала. Хочется верить. Пока я четыре месяца лежала в коме, мама, чтобы хоть как-то выкрутиться, сдавала кровь. Кровь землян содержит ценный для многих космических рас редкий розовый сахар. Но сдача крови незаконна и опасна для жизни. Способ, которым забирают кровь из организма человека для получения розовых кристаллов, сильно сажает сердце. И человек часто не выживает уже после первой попытки. Мама умудрилась сдать кровь целых три раза…

– Кто хочет блинчики с чаем? – улыбнувшись, стараясь сохранить бодрость духа, спросила я.

Дети захлопали в ладоши и радостно запрыгали.

– Иль, не стоило так тратиться, – взглянув на молоко, прошептала мама.

– Ничего. Раз в месяц мы просто обязаны есть блины. – Меня поддержал громогласный нестройный хор счастливых тройняшек.

Около полуночи, когда дети заснули, и, кажется, мама тоже спала, по крайней мере, упорно делала вид, я легла на расстеленный на полу матрас и уставилась в потолок.

…Нужно найти работу. Обязательно…

Зазвонил коннектор. Рано. Еще не рассвело. Хотя небо уже начало розоветь. Я посмотрела на светящийся в темноте экран – незнакомый номер.

Поднялась с матраса и, на ходу разминая затекшие мышцы, прошла на кухню и нажала на кнопку ответа.

– Слушаю.

– Вы звонили вчера.

– Кому? – не поняла я, в трубке повисла тишина. Я титаническим усилием разлепила веки и прислонилась лбом к холодному окну.

– По объявлению! Вспомнила! – прокричала я в трубку, а затем, опомнившись, настороженно оглянулась, надеясь, что не разбудила детей и маму.

– Я рад за вас. Можете приходить сегодня утром в шесть. Адрес вышлю.

– Хорошо, – все еще медленно соображая, ответила я. – Постойте. Вы же ничего обо мне не знаете… Может, я вам не подхожу. – Мне нужна была эта работа, но голос в трубке был странным. И почему ничего не спрашивают? Это настораживало.

– На месте разберемся. Сегодня в шесть.

Повисла тишина. Экран коннектора потемнел. Я растерянно смотрела перед собой на крыши многоэтажек, освещенных первыми лучами восходящего солнца.

…У меня появилась работа! Кажется…

Выбегая из подъезда в предрассветные морозные сумерки, я на ходу застегивала спортивную куртку и засовывала в рот недоеденный кусок хлеба.

…Какого дохлого гоби этот тип не сказал, что шесть часов – это через пятнадцать минут!

Получив обещанное сообщение с адресом, облегченно выдохнула. Это недалеко, всего через три перекрестка. Стоэтажное угловое здание с горгульями на крыше. Считалось элитным жильем.

Наконец-то справившись со своим завтраком, я перекинула за спину сумку и перешла на бег. Общественного транспорта у нас не было. По той простой причине, что не было постоянного единого правительства, которое бы было заинтересовано решать такого рода вопросы. Поселяне передвигались каждый в меру своих финансовых возможностей. Кто на автолетах, а кто, как я, на своих двоих. Были еще таксисты, но не по моим деньгам пользоваться их услугами.

Уверенно набирая скорость, носом втягивая обжигающе холодный утренний воздух, я наслаждалась этой неожиданной возможностью размять свое уставшее тело. Иногда, вот в такие моменты моей жизни, когда нужно было действовать на пределе своих возможностей, я думала, что мое тело будто создано для скорости. И сейчас, несмотря на раннее утро, несмотря на жуткий, почти несовместимый с жизнью недосып, я радостно улыбалась, преодолевая ступени пролетов, поднимаясь на новый уровень улицы.

Здесь уже не было низких, ниже двадцати этажей, зданий. Каждое из строений было украшено лепниной, и то здесь, то там можно было увидеть лица представителей многочисленных рас Межгалактического Союза, увековеченные в камне.

Ближе к историческому центру улицы все больше напоминали готические средневековые церкви, которые я видела в книгах, своей мрачностью, холодностью и эпичностью. Конусовидные крыши пиками врезались в предрассветное небо. Сводчатые окна готовились взорваться калейдоскопом рассветных огней. Камень, стекло и свет сплелись в неудержимом порыве забытого художника выразить величие космоса, величие жизни.

Я очень редко бывала здесь, на этом уровне поселения. Здесь обретались наиболее успешные жители и состоятельные приезжие. Но времени осмотреться как следует не было.

Свернув за угол, я остановилась у широких ступеней, ведущих к основанию величественного здания, того самого, адрес которого был в сообщении. Присвистнув, я растерянно воззрилась на бесчисленное количество каменных ступеней, каждое высотой мне по колено.