Читать книгу - "Планета смертной тени - Алексей Калугин"

Он глотнул воздух широко раскрытым ртом. Будто утопающий, которого за волосы выдернули из воды. Воздух обжег горло, и он зашелся в приступе удушающего кашля.

Что произошло?..

Голова разламывалась от боли. Все мышцы ныли. Каждый сустав казался вывернутым.

Должно быть, его били. Долго и умело.

Вот только за что?..

Откашлявшись, он сделал еще один вдох. На этот раз медленно и осторожно. В горле засвербело. Но теперь его уже не выворачивало наизнанку. Он понял, что может дышать.

Он попытался открыть глаза, но ему это не удалось. Веки как будто склеились. Он сделал попытку поднять руку, чтобы протереть глаза, но руки оказались к чему-то крепко привязаны.

Где я?..

Что случилось?..

Он ничего не помнил. Ровным счетом ничего. Будто только что родился… Или вывалился из черного колодца вселенского небытия.

Кто я?..

Что происходит?..

Он дважды кашлянул, чтобы прочистить горло, вдохнул немного воздуха – странно, на этот раз ему показалось, что воздух имеет привкус антисептиков, – негромко позвал:

– Эй…

И замер в ожидании незнамо чего.

Хотел он, чтобы кто-то ему ответил, или боялся этого?..

Скорее всего – хотел.

Любой ответ избавил бы его от расползающегося по телу, будто яд, ужаса неведения.

Но ответа не последовало.

– Эй! – позвал он чуть громче. – Есть здесь кто?..

– Одну минуточку, – ответил ему голос, принадлежавший явно не молодому мужчине, занятому каким-то очень важным делом, которое никак нельзя было отложить даже на минуту.

Он провел сухим языком по губам. И приготовился ждать. Сколько потребуется.

А что ему еще оставалось?

Ждать пришлось гораздо больше обещанной минуты.

Или ему только так казалось?

– Секунду, я уже почти закончил…

Все тот же голос. Не сказать, что неприятный. Но какой-то очень уж безразличный.

Безразличный человек воспринимает мир неадекватно… Где он это слышал?.. Или сам только что придумал?.. Значит, он может что-то придумать – уже здорово… А еще он умеет считать… Кажется…

Один, два, три, четыре, пять, шесть… Определенно – умеет!

А что еще?..

– Простите…

– Сейчас!

– Я не могу открыть глаза.

– Это нормально.

– Разве?

– В данной ситуации – да!

– Э-э-э?..

– Вы хотите спросить, что происходит? – Голос сделался немного насмешливым.

– А вы готовы ответить?

– О! Вы не забыли, что такое ирония!

– А это ирония?

– Теперь уже сарказм. Поздравляю. У вас хорошие шансы.

– Шансы?..

В голове сразу мелькнула нехорошая мысль: со мной что-то случилось… Авария… Кома… Паралич…

Да нет же! Он чувствовал свое тело. А двигаться не мог, потому что руки и ноги были привязаны.

– Развяжите меня!

– Не торопитесь, всему свое время.

– Черт возьми! Я хочу знать!..

– Слушай, ты! – Голос уже другой, и доносится с другой стороны. Громкий, резкий, волевой. Скрежещущий, будто наждак по краю железного листа. – Умолкни! – Привык отдавать приказы и уверен, что их должны исполнять. Военный? – Или я сам заткну твою поганую глотку!

Определенно – военный! Бандюки выражаются иначе.

– Ну, чего ради, сержант? – как бы даже с некоторой укоризной произнес первый голос. – Чего ради? Вы разве кричите на машину, когда она начинает барахлить?

– Случается, что и бью.

– Ну, так нельзя, уважаемый! Нервы надо беречь. Все наши недуги – от нервов.

– А все беды – от дураков!

– Надеюсь, это не в мой адрес?

– Нет, конечно. Дураки – они выше сидят.

– Понимаю.

– А мы с тобой, док…

– Мы с вами, сержант, делаем свое дело. И не задаем лишних вопросов.

– Мне нравится ход твоих мыслей, док.

– Благодарю, сержант.

– Эй, послушайте… Меня что, отправили в армию?

Тишина.

– Эй!.. Вы что, все умерли?

Пауза.

И вдруг – оглушительный хохот. Сразу с обеих сторон.

Сержант, сквозь хохот:

– Нет, мне определенно нравится этот тип!

Док, вторя ему:

– А я что говорил!

Щелкнули удерживающие руки зажимы.

Он сделал движение кистью.

– Постойте! – Голос дока. – Не торопитесь!.. Сейчас открою вам глаза.

Его век коснулось что-то мягкое и влажное.

– Вот так… Попробуйте теперь… Нет, не руки – глаза.

Он приподнял веки.

Серый полумрак, перемежающийся белыми и светлыми пятнами. Мир, разваленный на пиксели.

– Я ничего не вижу.

– Сейчас…

Тень перед глазами. Ощущение прохлады на склерах. Мир сделался еще более туманным и расплывчатым.

Он несколько раз моргнул. Закрыл глаза, сосчитал до десяти – он умеет считать! – и снова открыл их.

Теперь он уже мог различать силуэты и контуры окружающих его предметов. Нечеткие, но вполне определенные.

Он находился в небольшой комнате с белым потолком и стенами, выкрашенными в лимонно-желтый цвет…

Он вспомнил! Дома в ванной у него стоял пластмассовый утенок. Точно такого же цвета, как стены. На спине у утенка имелось несколько круглых отверстий, в одно из которых он ставил свою зубную щетку. Обычно он выбирал крайнее отверстие. Но иногда, для разнообразия, ставил щетку в среднее… Когда это было? Он пытался и не мог вспомнить. В памяти мелькали лишь неясные образы, похожие на отблески солнечного света на чистом, прозрачном стекле.