Читать книгу - "Ричард Длинные Руки - король - Гай Юлий Орловский"

Блестящая стена выглядит отвратительной, словно на нее долго дышал дракон, оплавляя камень, пока не добился вот такой блестящей, но непрозрачной стеклянности.

Сигизмунд подошел быстро, протянул руку. Я с изумлением увидел, как пальцы начали погружаться в эту подфиолеченную поверхность.

За кистью довольно быстро исчезло предплечье, а когда Сигизмунд вдвинулся плечом, я собрался с силами и с сильно бьющимся сердцем отклеился от стены.

Не оглядываясь, он сказал тяжело:

– Тру… дно… Однако… можно…

– Здорово, – откликнулся я. – Ты вообще ого.

Мои вытянутые вперед пальцы ощутили сопротивление чуть раньше, чем по телу пробежала волна острой боли. Я торопливо отдернул руку, постоял пару мгновений, стиснул челюсти и попробовал снова пощупать эту странную стену.

От кончиков пальцев остро и с такой силой ударило болью, что я вскрикнул, словно демократ, а не суровый рыцарь, умеющий превозмогать боль и даже шутить, когда по живому зашивают рану.

До того, как отдернул руку, успел ощутить, что там в самом деле преграда, такая же твердая и прочная, как самая лучшая сталь, совершенно материальная, к тому же снабженная нематериальной защитой, в которую мне никак не войти.

Сигизмунд исчез в ней уже почти весь, медленно втянулась, преодолевая сопротивление, нога, а я тупо смотрел, как исчезает сапог, словно погружается во вставшее дыбом вязкое болото.

Мелькнула стертая подошва, а по моему телу разлился смертный холод. Еще раз попытался протянуть руку, но пальцы задрожали в таком ужасе, что отдернул, будто снова ударило острой болью. Плоть помнит, как оттуда бьет по всем нервам и перекрывает мне дорогу, нисколько не обращая внимания на мою стальную волю, что вовсе, как оказывается, не стальная и даже не воля, а так, что-то интеллигентное.

Через минуту и сам услышал, даже шум крови в ушах не мешает, скрип когтей по камню. Нечто поднимается из бездны, когти, должно быть, острые и огромные, чтобы тащить такой, судя по надсадному скрипу, вес.

Я прислушался и сообразил, что либо зверь похож на тысяченожку, либо снизу по стене поднимается целая стая.

Сцепив челюсти, я протащился вдоль фиолетовой стены. Там, где обрывается, идет гранит, почти такой же, как и сталь, только более тугоплавкий. Я пощупал, током не бьет, попытался вспомнить ту пещеру, из которой аббат и остальные святые отцы напутствовали нас на подвиг, отправляя в дорогу в один конец…

Скрип когтей по камню все ближе и все быстрее, торопливее, словно демоны учуяли живое существо в своих владениях.

– Да пошли вы все, – прошипел я зло, повернул на пальце кольцо Хиксаны и начал втискиваться в камень.

Когда оставалось втянуть только голову, сделал гипервентиляцию, насыщая ткани кислородом, закрыл рот и начал страшный путь в темноте и без ориентиров, где даже гравитация подводит, а камень настолько плотный и вязкий, что протискиваюсь, как мелкий жучок через загустевающий сосновый сок.

Воздух кончился слишком быстро, с минуту еще могу держаться, когда грудь вздымается еще сама по себе, требуя кислорода, а его нет и нет, и волевым усилием держишь, если лежишь на спине на удобной кровати, да еще и руки за голову, чтобы не давить на грудь. А когда выныриваешь со дна озера, то продержишься вполовину меньше, а если вот так прешь через камень, стараясь еще и не уйти вниз, то укорачивается еще вдвое…

Я чувствовал в черепе и во всем теле жар, хрипел, но ощутилось впереди некое свободное пространство, я ломанулся туда из последних сил, упал на пол, почти не чувствуя, как ударился лицом, разбив нос, а только жадно хватая раскрытой пастью воздух.

С минуту лежал, наслаждаясь только дыханием, где-то неподалеку раздаются знакомые голоса, я узнал писклявый тенор отца Велизариуса, двух других не припоминаю, а четвертый… ну да, это Сигизмунд уверяет их, что сэр Ричард идет следом, нужно дождаться, помочь, протянуть руку навстречу, стена оказалась почему-то плотнее, чем ожидалось.

Я провел ладонью по лицу, кровь из разбитого носа сочиться перестала сразу и уже засохла, осталось только неприятное послевкусие падения вниз лицом.

Выпрямившись и с трудом сделав лицо веселым и беспечным, словно спускался вниз ловить красивых бабочек, те предпочитают жаркие места, я вышел из-за скалы, поддерживающей гранитный в живописных выступах свод.

– Привет!.. А вы что здесь делаете?